Скитники
Шрифт:
Самой частой темой разговоров были, конечно, до сих пор кровоточащие воспоминания о горьких поражениях и рассуждения – что делать дальше? Здесь позиции разделялись. Одни по-прежнему являлись сторонниками партизанской войны, другие не видели в ней смысла.
Через Василия Сафронова к ним доходили сведения, что в Нелькане и Аяне уже сами коренные жители под предводительством эвенкийских старейшин вместе с остатками неустрашимых белопартизан Артемьева подняли восстание и учредили Тунгусскую республику. Правда, просуществовала она всего несколько месяцев и была ликвидирована регулярными частями Красной
К сожалению, а может, к счастью, в гарнизоне Лосева узнавали об этих событиях с большим опозданием, когда все они были уже в прошлом…
ПРИИСК "СЛУЧАЙНЫЙ"
Два месяца назад якут, доставив очередной товар, сообщил Лосеву, что его американские друзья из торговой фирмы «Олаф Свенсон» готовы протянуть им руку помощи. На их складах полно оружия и обмундирования, завезенного еще в 1920 году. Американцы хотели бы передать все это людям, способным поднять население на борьбу с большевиками. Они заинтересованы в этом, так как Советы стали препятствовать их прибрежной торговле.
Василий сказал американцам, что у него есть на примете отряд офицеров с большим боевым опытом, и пообещал переговорить с командиром.
Лосев выслушал купца с интересом, однако готовности возглавить мятеж не проявил. Он прекрасно понимал, что их гарнизон слишком мал для этой цели. Однако опытный переговорщик Сафронов стал бить на то, что в народе растет недовольство политикой большевиков и очередное восстание неизбежно, но у якутов и тунгусов нет грамотных командиров, потому большие потери неминуемы. Олег Федорович призадумался, решил обсудить предложение с соратниками.
Мичман Темный сразу загорелся:
– Такой шанс нельзя упускать! Все мечтали оружие раздобыть, а тут оно само в руки просится! Если поднять всех недовольных, то наверняка сформируем крупное соединение.
– Не верю я в бескорыстие американцев, – отозвался ротмистр. – И якуту этому не верю – уж больно расчетлив, хитрый лис.
– Господин ротмистр прав. По короткому лаю собаку от лисы не отличишь, – поддержал его Дубов.
– А вы, штабс-капитан, что думаете? – обратился к Тинькову подполковник.
– Я – за вооруженную борьбу. А якуту прямой резон нам помочь – он спит и видит, когда вернутся прежние порядки.
– Что-то наши унтер-офицеры все помалкивают.
– А мы что? Мы как все! – за двоих живо откликнулся один из братьев-близнецов Овечкиных, чьи рыхлые лица с водянистыми, небесной голубизны глазами были так схожи, что их никто не мог различить. Поэтому, чтобы не путать, их звали Всеволодо-Владиславами или, сокращенно, Всевладами.
Заручившись поддержкой большинства, подполковник дал торговцу согласие, при условии, что американцы предоставят оружие и боеприпасы в количестве, достаточном для ведения длительной и масштабной военной кампании. Он помнил, что одной из причин поражения
Воодушевленный Василий пообещал в следующий же приезд привезти первую партию оружия. Только попросил встретить: груза будет много, дорога маристая, одному с гружеными лошадьми в горах сложно управляться.
*
Всхрапывание лошадей известило о приближении каравана.
– Вашбродь, кажись, едут.
– Встаю.
Оружия привезли на четыре полноценные роты. Промасленные винчестеры были аккуратно упакованы в ящики. Неожиданно для всех якут Василий привез и ичиги. Каждому по две пары. Теперь, если одни промокнут, можно будет переобуться в запасные. А самое главное – поберечь сапоги для воскресных построений, на которые они надевали форму, боевые награды, надраивали до блеска яловые и хромовые сапоги – у кого что сохранилось. В этот день утром строились на небольшом плацу в две шеренги для подъема флага 3-го Сибирского полка, спасенного поручиком при отходе из Читы.
С провиантом дело обстояло хуже. Десятка два коробок с галетами, четыре куля муки, четверть спирта и пуд соли. Именно ей, невзрачной, серой, с бурыми крапинками, радовались более всего. После месячного употребления пресной пищи ни у кого не оставалось сомнений, что именно она – соль – и есть наиважнейший продукт.
В предыдущий приезд якут сплоховал – не привез ее. Зато сейчас, пользуясь моментом, поднял цену. Привез еще тетради, карандаши для поручика: тот писал книгу о последнем зимнем походе Белой гвардии и вел летопись их маленького гарнизона.
– Тут одно железо! Где патроны? – возмутился подполковник, закончив осматривать поклажу.
– Вот, смотрите, – Василий открыл небольшой ящик.
– Ты что, издеваешься?!
– Ваше степенство, патронов в фактории больше нету. Сказали, шхуна пошла, привезет. За шхуну платить надо. Золото надо, – сочувственно развел руками якут.
– Ты же говорил, что у них боеприпасов с избытком! – сказал Лосев вроде спокойно, а у самого глаза побелели от бешенства.
– Тогда было, теперь нету.
– Ну так увози свои железки американцам! Пусть сами воюют. Откуда у нас золото?!
– Похоже, вы, ротмистр, были правы – им лишь бы мошну набить, – Олег Федорович с расстройства даже сплюнул.
– Ваше степенство, сердиться не нада, думать нада… Есть прииск Случайный. Богатый прииск. Для такого важного дела у них надо золото взять, – тут же услужливо подал идею якут.
Лосев оглядел товарищей. В их глазах загорелись искорки надежды.
Подполковник задумался. Им владели двойственные чувства. Он понимал: прииск – шанс редкий, но это разбой.
Разрешил сомнения штабс-капитан:
– Господин подполковник, такого случая нам больше не представится. Не до реверансов! Брать надо!
– Тогда уж не брать, а занять на время, с возвратом, и расписку дать, – наконец согласился подполковник.
– Конечно, конечно! В фактории говорили, старатели приходили к ним. Большим фартом хвалились, – обрадованно закивал, засуетился якут. – Скоро туда провиант везу. Буду смотреть, потом скажу, когда пойдем, и лошадок дам.
*