Скованные одной цепью
Шрифт:
— Читаете много — это похвально, — генерал даёт знак денщику открыть сундук. — А вот, может и расскажете мне, видели ли когда на картинке такой вот кубок. Этот трофей отец из заморских северных стран привёз.
С этими словами он выуживает из сундука железную чашу в виде ладьи, по краям которой переплетаются две змеи, образуя закруглённые ручки. Вижу, как Волкова даёт мне знак: «есть магия». Я подхожу к генералу и с интересом рассматриваю предмет. Тоже чувствую тонкую нить потока. Вот наше сокровище. Копошусь в своей памяти, где хранится информация о викингах и их образе жизни. Хм, есть чем удивить честной народ.
— Кажись,
— Ужас какой! — восклицает Оксана.
Генерал удивлённо смотрит на меня. А до меня доходит: вот он, инструмент для вливания потока. Кубок этот из жертвы магию вытягивает, когда кровь в него льётся, а потом, при определённом вмешательстве магических лент, может отдавать магию пьющему из него. Вижу, Волкова насупилась и свела брови, глядя на артефакт, значит поняла уже, что именно сей предмет может сотворить. Ну вот, мы всё узнали и можем устраивать засаду на диверсанта.
— Интересно… — подкручивает усы генерал.
— Интересно… — подтверждаю я. — Неужто ваш батюшка, вот так запросто, вещицу эту на базаре сторговал?
— О-о, это длинная история, — щурится Денисов в усмешке и поглядывает на Оксану. — Будьте добры отужинать в нашей компании, так я вам поведаю…
***
— Ну что, Алёшка, нашли мы чудо-предмет, из-за которого наш диверсант в прошлое бегал. Теперь бы нам его поймать, — рассуждаю я, держа её под руку и чинно шествуя по улицам станицы.
— Этим артефактом можно поток влить тому, кто осушен или выпит, — сообщает мне моя красавица, а сама угрюмо смотрит себе под ноги.
— Так я не понял, из рассказа генерала следует, что его отец приобрёл вещицу при каких-то загадочных обстоятельствах и чисто случайно? В нашей жизни, я думаю, случайности не случайны. Да? — пытаюсь разговорить и заинтересовать Волкову, которая, как мне кажется, приуныла слегка. А мне не нравится, когда она грустная такая. — Получается, что сделал его природный маг и работать артефакт может только с вашей магией, но не с техно.
— Я у генерала обнаружила слабый поток, примерно 10-15%. Он природный маг. Видимо, и его отец обладал даром, вот артефакт и отозвался на его прикосновение.
— Думаешь, тот одноногий моряк был в курсе, что за вещь он держит в руках, поэтому и отдал предмет без колебаний тому, кто был достоин? — спрашиваю я, размышляя о том, что люди с незапамятных времён были наделены магией. Знали ли они об этом? Или интуитивно догадывались?
Рассказ Денисова был весьма интересен. Мы затаив дыхание слушали о том, как его отец, путешествуя по прибрежным городам Балтики, был застигнут в дороге бурей и вынужден был остановиться на ночлег в небольшом постоялом дворе на территории Прусского Королевства. Ночь он провёл беспокойную, поскольку ему казалось, что шквальный ветер вот-вот снесёт дряхлое строение, расположенное на утёсе и обдуваемое семью ветрами. Стены скрипели и стонали под давлением ветра, а молния била, казалось в самую крышу, намереваясь выплеснуть весь гнев Небес на беззащитное одиноко стоящее ветхое здание. Не смог он расслабиться и уснуть, спустился в помещение таверны и застал там неприглядную картину: несколько изрядно пьяных матросского
Отец Денисова, Карп Петрович, был не из робкого десятка и встал на защиту бедного старика-оборванца, он смог приструнить пьяниц, проводил нищего к столику и купил ему еды и пива. За это был вознаграждён интереснейшей беседой с одноногим бывшим матросом, который всю ночь рассказывал о своих приключениях на морских просторах. Он поведал, что в одном из таких приключений, их небольшое парусное судно прибило штормом к скалистому островку где-то у берегов Норвегии. Пока одни матросы задраивали пробоины и заштопывали паруса, другие пустились в поход по острову на поиски пресной воды. Кроме воды, они нашли у противоположного берега разбитую и полусгнившую ладью викингов, обшарили её в поисках ценных предметов.
«Вот что нашёл я», — говорил бродяга, выуживая из-под лохмотьев железный кубок в виде ладьи с двумя ручками по краям. Когда рука Карпа Петровича коснулась холодного металла, словно искры пробежали по его пальцам и он понял, что хочет владеть предметом, какую бы цену ни заломил одноногий матрос. Но старик не стал торговаться, он лишь сказал: «Заплати мне столько, сколько ты считаешь, стОит эта вещь. Я стар и всё, что нужно мне — кусок хлеба да кружка пива». Карп Петрович не поскупился и увесистый мешочек с монетами перекочевал в руки старого моряка. К утру буря утихла и одноногий бродяга словно растворился в утренних лучах холодного северного солнца.
По словам Генерала, его отец очень бережно относился к предмету. Часто брал его в руки, пытался разобраться, что за волшебство в нём заключено. «Я мальцом смеялся, что там сидит Джинн», — улыбался генерал.
— Если и вправду, отец Денисова почувствовал поток в кубке, то понятно, почему генерал заинтересовался твоим рассказом про викингов. Может быть он тоже чувствует что-то при прикосновении к предмету, — делает предположение Волкова. — Боюсь, как бы не захотел проверить действие кубка на каком-нибудь пленном бусурмане.
— Вряд ли он решится. Выпить кровь не так-то легко. Меня б стошнило, — отвечаю я, передёргивая плечами.
— Бывают обстоятельства, в которых приходится делать то, что противно…
Это она сейчас о чём? Острой иглой кольнуло сердце. Нет, не может быть. Ей было хорошо со мной. Я видел, я чувствовал… или нет?
— Чтобы поймать диверсанта, тебе в доме Денисова на ночь остаться надо. Оксана на тебя запала, как ты и хотел, — деланно бодро говорит Алёна, смотря куда-то в даль.
Так вот оно к чему было про «противно». Неужели ей так неприятно видеть моё милое общение с генеральской дочкой? Вообще-то она преуспела больше в заигрывании с казаком Тимофеем, он-то уж запал основательно. Сказал бы это вслух, но почему-то не хочется сейчас задираться с ней.
— Вот что я думаю, — поразмыслив, сообщаю я ей. — Нам надо, чтобы в ту ночь вызвали тебя в дом Денисова к больному. Я напрошусь быть твоим провожатым, тогда меня тоже в дом пустят. А там уже будет дело техники.
— Они там все здоровы, — отмахивается Волкова.
— А мы кого-нибудь «заболеем», — предлагаю я.
— Не буду я никому портить здоровье, понятно? Я присягу принимала и клятву давала, что буду лечить и не буду вредить живым существам, — отсекает она и делает жест рукой, мол «с этим больше ко мне не приставай».