Сквозь века. Новая эра

Королева Любовь

– В твоем случае и того, что отведено, будет меньше. Отворяй, – разозлилась девушка.

– Не положено.

– Где Жилос, – закричала дворфка.

– Его нет.

– Отца позови.

– Он ранен.

– Дурень, открой, пока прошу по-хорошему. Если я зайду, а я зайду в любом случае, тебе хуже будет.

Заскрипела створка и в щель просунулась рыжая голова.

– Ты чего обманываешь? Ты эльфийка, – завопил рыжий.

Кирма приложила усилия и ударила дверкой по лицу дворфа.

– Яшан, какой же ты дурак. Своих земляков

не признаешь.

Мужчина сплюнул на землю кровь, из-за того, что от удара дверью прикусил язык.

– Кирма, ты?

Со стороны амбаров на девушку неслась маленькая девчушка в распахнутом кафтане и с растрепанной косой.

– Рисса, сестренка моя, – выдохнула Кирма. – Как ты? Что случилось в городе, почему герб приспустили?

– Кирма, тут такое было, – заплакала девочка. – Папа на войну ходил. Всех воинов убили. Осталось мало мужчин в городе. А папа сильно ранен. У него кровь и он хрипит. А сам синий весь.

– Девочка моя, что ты такое говоришь? – удивилась Кирма. – Какая война? С кем?

Она упала перед сестрой на колени, обхватила маленькое, дрожащее тельце и крепче прижала к себе. Рисса обхватила Кирму ручонками и зарылась ими ей в волосы, потом приложила ладони к ушам.

– Кирма, у тебя уши замерзли?

– Да нет вроде. А что?

– Они длинные у тебя. Говорю же, замерзли.

Дворфка вскочила на ноги, свалив крошку в снег. Она начала ощупывать уши, не обращая внимания, как малышка поднимается из сугроба. Так и есть, уши удлинились и заострились.

– О нет. Что со мной происходит? – выдохнула Кирма.

– У тебя уши, как у эльфов, которые приходили к нам на базар, – шепнула Рисса.

Дворфка дернулась, как от удара. Она перепугалась того, что сделает отец, если это увидит.

– Рисса, милая моя, давай папе не скажем об этом? – попросила старшая сестра. – Это будет наш секрет.

Девчушка согласно закивала.

Кирма расплела толстую косу, разделила на два ровных пробора и заплела по одной косичке с каждой стороны, старательно напуская волосы на уши, чтобы скрыть свое внезапное преображение. Дворфка испугалась, и не знала, каких еще ей ждать сюрпризов от самой себя.

– Кирма, пойдем домой, – позвала девочка. – Я замерзла.

– Да, сестричка, пойдем, – вздохнула девушка.

Дворфки не было в городке несколько месяцев, но она увидела существенные изменения. Дома были обмазаны слоем глины, песка и щебня, чтобы зимний ветер меньше выдувал тепло из помещений. Некоторые обиты свежим срубом елей и сосен. Крыши покрыты снежными шапками, а из маленьких труб виднеется тонкая струйка дыма. Окна завешены плотными шерстяными занавесями темного цвета. Лавка башмачника закрыта, шатер лекаря тоже не работал.

– Рисса, родная моя, что случилось с работниками лавок? Они погибли в сражении?

– Да, – кивнула девочка.

– Сестренка, а с кем воевали наши мужчины?

– Я не знаю. Я только слышала, что папа говорил, что идет защищать твою честь.

– О нет.

Она

очень спешила домой и волокла сестру за собой. Девочка не поспевала за широкими размашистыми шагами сестры и спотыкалась. Вот они уже подошли к широкому, низкому строению. Дом был обит сосновыми ветками, густо и щедро. Даже крышу успели застелить, до начала снегопада. Одно окно было не завешено, и Кирма увидела отца. Он бледный и всклокоченный лежал, откинувшись на подушки, и смотрел в потолок.

– Папа не спит, – шепнула Рисса.

– Да, дорогая моя. И тебе сейчас лучше пойти поиграть во дворе.

– Хорошо, – согласилась девочка и побежала за угол дома.

Девушка больше набрала воздуха в легкие и решительно шагнула на порог родного дома. В дверях она столкнулась с матерью. Женщина не ожидала увидеть старшую дочь, тем более, изменившуюся до такой степени и вскрикнула.

– Мама, не пугайся, это я.

– Дочь, откуда ты? Как ты?

– Мама, я в порядке. Скажи, что случилось?

Жиона расплакалась и кинулась обнимать дочь. Она гладила ее по волосам, щекам, заглядывала в глаза и теснее прижимала к себе. С Кирмы постепенно спадало оцепенение, и она расплакалась громко и надрывно. В этом плаче слышалась такая печаль, что мать невольно замолчала сама, и присев на пол, увлекла девушку за собой. Они просидели, обнявшись совсем немного, просто давая выплакаться друг другу и выпустить все чувства на волю, чтобы хоть чуть облегчить страдания и душевную боль. Кирма опомнилась первая, она вытерла матери слезы и поцеловала в оба глаза.

– Мама, что произошло? – повторила свой вопрос Кирма.

– Ой, дочь, ужас. Отец узнал, что полюбился тебе эльф с нашей горы и устроил скандал. Уж не знаю, кто ему донес, но он так лютовал. А чуть позже, собрал народ и объявил эльфам войну. Жуткая была битва, судя по рассказам. Пуотс сражался с эльфом за честь твою, и тот его ранил, но не убил. Отец будет жить, но долго потребуется восстанавливаться. Полегло много наших собратьев. Женщины остались без мужей. Теперь они винят во всем нашу семью. Хотят выбрать нового вождя из тех, кто остался, а осталось всего полсотни мужчин. Вот такое случилось несчастье. Выходит, что заклятие действует даже спустя столько времени.

– Мама, не может оно действовать. Мы с Иримом полюбили друг друга, но мы не муж и жена. Пойми, мы не переступили черту. Я вернулась домой, отпустив его. Ему кланом править. Я не в праве его удерживать. Но как же болит душа, сил нет терпеть. Выть хочется вместе с волчицей у обрыва. Я так люблю его, что слов не найти, чтобы рассказать о своих чувствах. Я его сердцем чувствую, глазами вижу, я слышу каждое его слово. Если ему больно, боль и я ощущаю. Ему грустно, и я проливаю слезы. Я готова уйти за ним, без оглядки. Мама, я дышу Иримом, а без него мне воздуха не хватает. Солнце не светит, если он не рядом. А все тело сковывает холод, как только подумаю, что он не со мной, и это видимо навсегда.