Слабое звено
Шрифт:
— Ты меня сдала, — заключил Ленар, — Это было обидно.
— Прости меня. Веришь ты мне или нет, но я действительно сожалею об этом поступке.
— Простить? — выпрыгнула из его рта нервная усмешка, — Как же часто в последнее время я слышу эти слова от окружающих меня женщин. Хорошо было бы хоть раз услышать «Я сделала все как надо, без сучка и задоринки». Но нет, обязательно произойдет что-то плохое, и все, что я получаю в итоге, это «прости». В последнее время я все чаще задумываюсь над тем, на что я мог бы обменять накопленные «прости».
— Ладно,
— А почему ты мне не рассказала?
— О чем?
— О том, что рассказала ему.
— Я не придала этому значения. Игорь сказал, что не будет нас сдавать, и…
— Игорь сказал, что собирается оповестить космопорт о бреши в безопасности, — напомнил Ленар повышенным тоном, — Так или иначе, наше предприятие заочно провалилось, и не сказав мне об этом, ты подставила меня дважды. Что я тебе такого сделал, что ты решила упечь меня за решетку?
— Ленар, успокойся, — приподняла она обе ладони в успокаивающем жесте, — Никто тебя за решетку не посадит.
— Ну теперь-то уже нет, — всплеснул он руками и перевел дыхание, — Чертова цепь совершенно случайных событий привела к тому, что Игорь мне во всем сознался. Если бы мне так несказанно не повезло, я бы так и вернулся, как дурак, на Нерву в полном неведении и морем контрабандного вина, которое невозможно сбыть.
— Подожди-ка… — наморщился ее лоб, — Что значит «теперь-то уже нет»?
— Это значит, что я сделал единственное, что мне оставалось сделать в такой ситуации. Не одна ты здесь такая предприимчивая.
— Что ты сделал, Ленар?
— Я сбросил вино в космос.
Ее обескураженный лик на мгновение застыл в каменной маске, после чего она устало прикрыла глаза и спрятала лицо за ладонями, растирающими кожу. Ленар ожидал любой реакции, но не такой.
— Что ты наделал… — донеслось из-под ладоней.
— А что я должен был сделать? Сидеть на нем и ждать, пока меня не поймают за руку более принципиальные люди?
— Ты мог бы не поддаваться панике и действовать согласно изначальному плану. Мы могли бы успеть сбыть вино.
— Мы? — поползли брови Ленара куда-то по направлению к затылку, — Ты что, не избавилась от него в тот же день, когда Игорь тебя раскусил?
— Не совсем.
— В смысле?
— Послушай, я не первый год этим занимаюсь, и периодически возникают разного рода трудности, но таковы издержки подобного рода предприятий, и это совсем не повод…
— Октавия, покороче!
— Оно все еще у лежит меня в БЦ.
— Ох, черт возьми…
Наличие на борту капитана, употребляющего алкоголь в обход десятка законов, было само по себе чем-то из ряда вон выходящим, но признание Октавии шокировало достаточно для того, чтобы Ленара самого на миг ущипнуло за глотку желание употребить чего-нибудь запрещенного. Он стыдился таких мыслей и тем сильнее сам приобретал оттенок красного сладкого. Его последующие действия выглядели весьма двусмысленно, но он на некоторое время забылся, и просто поднялся из-за стола,
— Что ты делаешь?
— Хотел узнать, чем от тебя пахнет, — разочарованно признался он и вновь приземлился на свой стул.
— Удовлетворен?
— Я допускал два варианта: либо ты опять пьяна, либо окончательно сошла с ума. Вином от тебя вроде не пахнет, так что выбор у тебя не велик.
— Мы успеем, — настаивала она на своем, и ни один лишний мускул не шевельнулся на ее лице.
— Два дня мы в тот раз потратили на разведку, — начал Ленар едва ли не делить слова по слогам, словно объясняя простые вещи едва научившемуся говорить младенцу.
— Ты сильно переоцениваешь их бюрократический аппарат. Анонимные сообщения обладают пониженным приоритетом, и нам очень сильно не повезет, если они рассмотрят сообщение фельдшера хотя бы через неделю.
— Интересно, и откуда же у тебя актуальная информация о работе их бюрократического аппарата? Я вот уже два с половиной года нахожусь в полной изоляции от цивилизации, и ты, как мне кажется, тоже.
— Мир не так быстро меняется, как ты думаешь. К тому же Нерва все еще развивается, из года в год нагрузка на космопорт все выше, транспортный поток все плотнее, а текучка кадров все текучее.
— Да что с тобой такое? — скорее провыл Ленар куда-то в потолок, — Ты запаниковала, когда один фельдшер почуял от тебя запах вина, но сейчас ведешь себя совершенно спокойно, когда вся твоя затея запахла вполне реальной тюрьмой.
— Мне сейчас гораздо любопытнее, чего боишься ты, — вонзила она в Ленара взгляд, которым обычно изучают инфузории под микроскопом, — Ты же сказал, что сбросил свой груз. Теперь, получается, ты чист перед законом.
— Нет, — качнул он головой, — Если тебя поймают, то начнут допрашивать более пытливые люди, чем какой-то там фельдшер. Возможно, они даже прогонят тебя через МРТ и, так или иначе, ты снова подставишь меня.
— Но у тебя нет запрещенных грузов.
— У меня срезана заплатка с БЦ, и это вполне может сойти за доказательство моего соучастия.
— Косвенные улики…
— Которые дадут повод включить мое имя в расследование, и черт знает, во что это может вылиться.
— У тебя паранойя, Ленар, — скептически сложила она руки на груди, — Признайся честно, что ты просто беспокоишься за меня.
— Я беспокоюсь за нас обоих, — признался он честно, — Нам нет причин так рисковать.
— Нам? — приподняв брови переспросила она, и Ленар с первых же нот понял, о чем будет эта песня, — Ты уже достаточно долго преследуешь меня. Ты требуешь приватности, ведешь себя так, будто я тебе что-то должна, не уважаешь мое право на уединение. Я все это уже видела раньше. Мы это уже проходили тогда, в космопорту.