Слабые люди
Шрифт:
–Ясно. – равнодушно выдохнул Виктор и углубился в чтение.
–Снаружи все так же холодно и тоскливо? – неожиданно спросил мальчик.
Сумароков отвел глаза от документа и с задумчивым видом выдал:
–Прекрасно!
–Ты лжешь. – сказанное было столь бесхитростно, что Сумароков даже не нашелся с ответом, не говоря уже о выборе реакции– разозлиться или рассмеяться. Только подходящая фраза коснулась его языка, за мальчишкой уже захлопнулась дверь, оставив то ли одураченного, то ли осажденного мужчину пожимать губами.
И пусть разговор был короткий, фактически лишенный достойного внимания содержания, но странный
Несмотря на ограниченные условия для пациентов все попытки доктора наладить связь с пациентом проваливались. Даже простой вопрос– "Как дела?"– оставался без внимания, а чертов парнишка тут же находил кем себя занять. Но долго это не продолжалось и наконец в дверь его вновь постучали.
–Почему ты избегаешь меня?
–Может, потому что вы– лжец? – ответил спокойно Сергей, со скучающим видом глядя сквозь собеседника.
–Я не лжец, я просто…
–Достаточно. – юноша заткнул уши, – Я не желаю слышать вашу отборную шепучню. Лучше послушайте меня. – не слыша себя, он невольно повысил голос, – Я хочу выйти отсюда, но что ждет меня за дверьми этого ада, я снова не знаю. Все, что я помню, носит отрицательный характер. Мне не к кому возвращаться, у меня ничего нет. И, когда я задавал вам вопрос, я ожидал чего угодно, но не этого гадкого слова. "Прекрасно", тьфу! Вы, взрослые, всегда выглядите самыми что ни есть глупцами– ни такта, ни чувства меры, ничего в вас нет. Вы такие же дураки, как и дети, только вместо школы ходите на работу и вместо оценок получаете деньги, все так же оставаясь теми, кто вы есть– тупыми кусками говна, что гордятся не пойми чем не пойми зачем. Засуньте свое "Прекрасно!" в свою жопу и никогда не доставайте.
Он вынул пальцы из ушей и как ни в чем ни бывало закончил:
–Время обеда, поговорим завтра.
"Ну, это-то я точно заслужил."– хмыкнул Сумароков и повторил попытку чуть позже, позвав мальчика в кабинет.
–Ну, и как там– снаружи? – бесцветные глаза по привычке уставились на Виктора.
–На это сложно ответить…
–Вы уж постарайтесь, доктор.
–Понимаешь, Сережа, на этот вопрос я не могу ответить. Я лишь могу описать тебе тот мир, каким его вижу я, и дальше уже ты сам решишь, каково там.
–Валяй.
–Хм… – и доктор затих.
–Ха, не знаете! А еще мне указываете. Вы просто смешны! Может, вам тоже следует сюда заселиться? – сказал парнишка и с губ его сорвался визгливый смешок. – Как вы можете жить в мире, ничего не зная о нем? Это же не математика, в конце-то концов!
Виктор не нашел, чем б ответить.
Лишь после этого разговора он задумался над вопросом, пока ехал домой, к семье. Думал об этом за семейным ужином, не слушая болтовню двух сыновей, думал об этом, лежа в постели. Глаз не сомкнул, но так ничего и не придумал. "Каково тут?"– спрашивал он себя все время. В ответ внутренний голос лишь молвил: "Никак."
Днем следующего дня он так и ответил Сергею. "Я так и думал."– мрачно отвечал ему ребенок внешне,
–Здесь ужасно скучно.
–Здесь спокойно и безопасно. Не то, что в мире. – снисходительно ответил доктор.
–Черта с два– книг нет, по телику разрешают смотреть только всякую чушь и мультики по комиксам тут не показывают. Здесь идеальные условия для того, чтоб сойти с ума, не думаете?
–Честно говоря, думал. – Виктор с улыбкой смотрел на разрумянившееся от тепла, исходившего от обогревателя, лицо Сергея, – Помню, я даже разговаривал на эту тему с главврачом.
–И что же она ответила? – "Что, малыш, интересно?"
–А что она могла ответить? "Пациентам нельзя волноваться." И упомянутые тобой мультики входят в перечень запретов. Вот и все.
–Тупица, это же мультики!
–Ну-ну, не будь к нам так груб. Ты ведь не такой!
–Вы не знаете, какой я. Все, что написано про меня в деле– чушь собачья. – и тут же вставил, – Принеси мне книгу, док!
–Не сходи с ума, не надо.
Сергей встал и упер кулаки в стол, нависнув над лицом Виктора:
–Принесите мне книгу, доктор, и давайте без отговорок. Вы же не хотите, чтоб я расшиб себе голову о стену?
–Если ты не будешь шантажировать меня, я буду носить тебе книги, но только по своему личному выбору. А потом, если ты будешь проявлять дальнейшее здравомыслие, возможно, расширю их перечень. Идет?
Удивительно, но книги и впрямь стали спасением для молодого человека. Буквально зачитываясь ими, он порой только и говорил, что о героях и событиях в той или иной книге. Долгие дни, когда Сумароков никого не принимал, они пили чай у него в кабинете и обсуждали очередную принесенную книгу. Юноша оказался страстным книгочеем и читал все, что ему давали– от классических романов до современной фантастики. Однако не все книги приходились ему по вкусу. Однажды он прочел какую-то безымянную книжонку, которую Виктор купил по скидке в магазине специально для него, и первым делом после прочтения эпилога демонстративно вошел в кабинет и швырнул ее в помойное ведро.
–Зачем ты это сделал? – спрашивал его Виктор, в этот момент старательно заполнявший стандартный формуляр.
–Содержимое этой книги– дерьмо. Персонажи Боккаччо отвратительны, мелочны– сопереживать и радоваться их победам я считаю самым позорным, что есть в этом мире.
–Ну, это ты сейчас так считаешь. Со временем у тебя выработается иммунитет ко многим вещам в этой жизни– к чему-то ты будешь относиться более терпимо, а что-то окажется действительно смешным.
Если раньше мальчик читал все подряд, то спустя год у него начали сформировываться предпочтения. Например, он не любил любовные романы, считая их содержимое оскорбительным.
–Но ведь каждый человек хочет любви. – словно спрашивая, спокойно утверждал доктор в ответ на гневную тираду о нелогичности сюжета, глупости отдельных моментов, не скрываемым притягиванием за уши половины всего сюжета, остальную часть называя не иначе, как "высосанное из пальца дерьмо". "Дерьмо" было у него любимым словечком, но после просьбы доктора фильтровать свою речь Сергей правда пытался говорить более цивилизованным языком.
–Я! Я не хочу любви! – подростковый максимализм проявлялся в нем по полной программе, потому Сергей не понимал, почему порой на него смотрели снисходительно.