Слабые люди
Шрифт:
–Да.
–Да…– эхом повторила она и прижалась щекой к его плечу, – Конечно, я не питаю иллюзий на твой счет, но все равно рада тому, что даже такая мелочь наконец-то привнесла себя в мою жизнь. Наверное, ради этого стоило назначить себе крайний срок! – и тихо засмеялась, трясясь всем телом.
–Ради этого я и здесь. – и он прислонился щекой к ее волосам, – Дать то, чего не смог дать остальной мир, чтобы хотя бы последний день не был прожит напрасно. Ты чувствуешь это? Так выглядит и ощущается минута, когда мы и в самом деле живем. Не несемся сквозь ветер как умалишенные, стирая мозоли на пятах, не карабкаемся по скалам
–Ну… если только мороженого? – пошутила Первая и вновь глупо захихикала, прижав ладонь ко рту.
–У твоей истории есть еще хотя бы одна глава или ты решила сразу перейти к эпилогу?
–Да как тебе сказать… На какое-то время я смогла приостановить все на паузу и задуматься о том, что мне довелось пережить… Пусть в личной жизни я совсем не удалась, но в профессиональной чего-то у меня да получилось достичь. Я заработала денег и их бы хватило спустить на все развлечения мира– путешествия, развлечения, алкоголь, наркотики.– Проводник усмехнулся ей, предлагая продолжить,– Или, допустим, ездить на разные фестивали и концерты, которые всем так нравятся, посещать самые знаменитые выставки и богатые историей места и так далее. На крайняк спустить все в казино и на бедных жиголо, которым бы просто пришлось лечь со мной в одну постель. Я признаю, что для меня это не было бы чем-то, чего делать не стоило, но желания делать то, что делают остальные, вовсе не возникало. Была мысль поехать в один город, но я как раз наткнулась на твой сайт и подумала: "А чего ради я верчусь, как рыба на сковородке, раз уж собралась умереть? Разве мне нужен весь мир на поминках, чтобы уйти с достоинством?" Так что вместо того, чтобы растратить все деньги…
–Ты решила часть отдать мне. – закончил за нее Проводник.
–Да.
–И ты готова мне платить за это?
–Да.
–Странно.
–Что?
–У тебя есть деньги, которые, как ты и сказала, можно было бы пустить на все развлечения мира. Другой человек предпочел бы мир мне одному, потому что я всего лишь человек и не способен исполнять желания по щелчку пальцев.– перехватив ее руку, он поднес ее к своим глазам,– Я не знаю, каким ты меня представляла и представляла ли вообще, за что готова заплатить из того, что я могу предложить. Например…
–Хочешь, могу отдать все? – "О эти большие наивные глаза!"
–Нельзя. Только сумма, указанная в договоре. Остальное– грабеж. Завещание составлять поздно, так что оставь все как есть.
–Но почему? – "Потому что следующий кандидат не дождется."
–Потому что не считаю, что большая сумма, отданная лишь мне, сможет принести какую-то пользу. Если ты решила избавиться от денег, то стоит написать записку с последним волеизъявлением. Например, перечислить их в фонд бездомных животных.
–Ты забыл, что с ними сделали?
–Да, точно. – на самом деле забыл, – Тогда просто забудь и оставь, как есть. Кто-то да приберет к рукам, а тебе они больше не нужны. Но ты так и не ответила на мой последний вопрос о них.
Чуть помолчав, вспоминая его вопрос, она кивнула.
–Я в детстве посетила полмира с родителями. И я не впечатлена. Так что вариант с бонусом за десять миллионов миль идет мимо.
–Что ж, резонно.
Не
–Можно мне положить голову тебе на колени? – попросила она, едва они его допили.
"Контракт важнее."
–Да.
Первая с удовольствием примостилась своей большой головой.
–Можешь провести своими пальцами по моей щеке? Нежно?
"Контракт важнее."
–Да, мисс. – и он стал нежно поглаживать ее по щеке, по волосам, по подбородку, глядя, как опухшие веки смаргивают молчаливые слезы. Она прикоснулась своими ладонями к его, обхватила их, сжала. Так они и сидели, долго и тихо, не шевелясь, лишь его пальцы все так же скользили по ее щекам, огибая редкие прыщики, да пальцы другой руки сжимали ее потную ладонь.
Часы пробили одиннадцать.
–Ты когда-нибудь любил? – шепотом спросила Первая, подняв свои глаза.
–Да, любил. – вновь солгал Проводник, – Я любил бесчинствующее число раз и каждый раз оказывался у разбитого корыта с вдребезги разбитым сердцем. Они всегда находили кого-то лучше, богаче, красивее меня и тут же уходили, не оставив и записки. Возможно, такова моя судьба– быть в роли использованного презерватива.
Женщина тихо рассмеялась.
–Не против, если все случится в спальне? Я бы хотела… умереть в своей постели.
–Твое желание для меня– закон.
Ее спальня не отличалась от его представления. Скромно обставленная, совсем без излишков: просторная двуспальная кровать с мягким матрасом на резной раме, два прикроватных столика– один ее, доверху уставленных стопкой книг под абажуром, второй пустой, вероятно заготовленный для того, кто никогда не разделит с ней ложе. В углу стоял массивный платяной шкаф, возле него– белые решетчатые дверцы гардероба, почти что сливающиеся с скучными серыми обоями. У окна– рабочий стол без единой царапины, с парой тетрадей по его центру и пустым органайзером. Вторая дверь вела в душевую.
–Полежи со мной.
И он подчинился, лег поверх одеяла рядом с ней, сразу же приобняв за плечи. Так они и лежали в молчании, пока Первая вновь не спросила:
–Можешь мне ответить еще на несколько вопросов? – он кивнул, – Все твои отношения… они стоили затраченного времени?
–Не знаю. Знаю лишь, что, в каком-то плане, они заполнили мою жизнь. Без каждой из этих женщин я бы не пережил какие-то события, которые не смогли прийти в мою жизнь иным способом.
–Хорошие, надеюсь?
–Когда как. Например, я родился в одном маленьком городишке, жители которого до сих пор умудряются делать глупости, которые неприемлемы во всем остальном мире. Например, они все еще празднуют разные праздники, связанные с религией, но при этом умудряются перегнуть палку каждый раз, потому что в них царит неуемная тяга к развлечениям. Как-то раз они чуть было не подорвали целую улицу, по глупости или из собственных каверзных соображений устроив возле автомобилей прицепы с салютом, толком не закрепив их как следует. В итоге они покосились и все огни полетели то в людей, то на стены домов, ожидаемо отрикошетив от стен. Бились стекла, люди горели, а подростки, прыгающие по крышам, лишь смеялись.