Сладостное заточение
Шрифт:
Прочитав еще раз самую запутанную часть, я прячу письмо под кровать и спускаюсь вниз.
Папы все еще нет дома, а Нера проводит дни у Дани. Большинство персонала заняты тем, что вешают новые шторы в гостиной. Убедившись, что они меня не замечают, я поворачиваюсь налево и проскальзываю в кабинет отца. Я не уверена, что Массимо имел в виду, но он, должно быть, упомянул эту комнату намеренно.
Кабинет пуст, как и ожидалось. Никаких бородатых парней, скрывающихся внутри, ожидающих, когда я обсужу бизнес по ремонту коммерческой недвижимости. Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, мой взгляд падает на картину на стене за столом папы. Это изображение
Автопортрет в берете
Клод Моне
— Привет, мистер Моне, — фыркаю я, затем начинаю щупать по раме. С правой стороны я нахожу крошечную кнопку. Я нажимаю на нее, и картина распахивается, как прекрасная дверь в потайную комнату, открывая скрытый за ней сейф.
Бросив быстрый взгляд через плечо, чтобы убедиться, что дверь кабинета все еще закрыта, я набираю четырехзначный код, который Массимо ловко передал в своем письме. С приглушенным щелчком сейф открывается.
Насмотревшись фильмов о потайных сейфах, я ожидаю обнаружить внутри деньги, драгоценности и прочую добычу. Но ничего подобного. Просто куча папок с файлами, сложенных в стопки и заполняющих внутреннее пространство почти до отказа.
Неудивительно, что я никогда не находила ничего особо полезного в ящиках стола. Похоже, папа хранит здесь все свои бумаги. Массимо либо каким-то образом узнал код от сейфа, либо папа не потрудился его сменить.
Мои руки трясутся, когда я листаю папки, пытаясь найти что-нибудь, связанное с реконструкцией казино. По какой-то причине это ощущается иначе, чем рыться в папином столе, и меня немного беспокоит привкус, который остается во рту. Но дело в том, что я знаю, что делаю это ради благой цели.
За последнее десятилетие семья процветала и добилась устойчивого успеха в бизнесе.
И это заслуга не моего отца.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять истинную природу каждого члена, и того как здесь все устроено. Сначала я думала, что Массимо просто хочет быть в курсе того, что здесь происходит. Но постепенно я понимала, что это было нечто большее, чем просто любопытство. Папа может и официальный дон Бостонской семьи Коза Ностра, но не он решает все вопросы, ни по бизнесу, ни по делам семьи.
Это Массимо.
Может, у меня и нет реальных доказательств этого, но после анализа поведения отца все становится ясно как день.
Я не раз ловила отца на том, что он меняет свою позицию по тому или иному вопросу после того, как возвращается после визита к Массимо. Я также заметила, что он уклоняется от прямого ответа, когда его спрашивают о его мнении по важным деловым вопросам
Неопределенные ответы. Уклонения. Умные оправдания. Такое удивительное предложение, Брио. Дай мне подумать об этом несколько дней. Или, Сложный вопрос, джентльмены. Я подумаю над этим. До тех пор, пока у него не появится возможность посетить Массимо и получить наставления от своего пасынка. Иногда я задаюсь вопросом, принимает ли папа хоть какие-либо решения, которые должны оставаться за доном.
Наконец я нахожу нужную папку и просматриваю стопку бумаг внутри.
Эскизы. Квитанции на материалы
Я не уверена, что Массимо настаивает на том, чтобы общая сумма расходов на ремонт не превышала двухсот тысяч, но у него должны быть свои причины.
Итоговые цифры на последней странице выглядят вполне приемлемо — меньше чем на тысячу долларов. Хорошо. Я кладу папку обратно в сейф и закрываю дверцу, а затем возвращаю своего друга, мистера Моне, на прежнее место. Сейчас не лучшее время для тщательного изучения других папок, хранящихся в сейфе, но я займусь этим в один из вечеров, когда ни папы, ни домашнего персонала не будет рядом.
Эти маленькие тайные миссии, которые я выполняю для своего сводного брата, постепенно превращаются в настоящее приключение. Помимо его первого ответа, где он объяснил мне все тонкости линейных уравнений, все его последующие письма содержали вопросы с целью получения дополнительной информации. И вот уже больше года он использует меня, чтобы шпионить для него.
И меня это нисколько не смущает.
В отличие от сестры, мне нравится мир Коза Ностры. Интриги. Опасность. Секретные сделки, заключенные под мерцающими огнями роскошных вечеринок. Вечеринки, которыми я бы с удовольствием наслаждалась, но которых обычно избегаю, потому что просто не вписываюсь. Этот мир — отдельная сущность, сложный, запутанный макрокосмос, куда вход разрешен лишь избранным. Формально, как дочь дона, я уже являюсь его частью. Но на самом деле это не так.
Год назад я была в довольно темном периоде своей жизни, чувствуя себя совершенно бесполезной. И слабой. Бессильной. Но сейчас я вне себя от восторга и полна удовлетворения от всего, что я сделала для Массимо, причем так, чтобы об этом никто и не узнал. Я больше не чувствую себя бесполезной. И я определенно не чувствую себя бессильной. И нет, мне наплевать, что он использует меня, по-видимому, без угрызений совести, потому что я не чувствую себя использованным. И я очень наслаждаюсь проблесками, которые я получаю от своего таинственного сводного брата и его безнравственных методов. Я не могу не восхищаться им за его коварные, манипулятивные методы. Решительность и чистая целеустремленность, необходимые для достижения того, чего он достиг, особенно учитывая его обстоятельства, просто сводят с ума.
Править итальянской преступной семьей, не выходя из тюремных стен.
Невероятно.
Я на цыпочках выхожу из кабинета папы и мчусь вверх по лестнице, торопясь составить свой «отчет». Может быть, мне удастся узнать про Массимо что-нибудь еще. Что-то, что потребует ответа больше, чем одно предложение. Может, он захочет поделиться со своими планами, после того как выйдет на свободу и покинет двери тюрьмы.
Захара,
Рад слышать, что тебе удалось связаться со старым приятелем Нунцио. Он знает много хорошего, так что молодец, что ты довела дело до конца, малыш.