Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
Постепенно действо приближалось к кульминации, нас становилось всё меньше, кто-то радовался победе, кто-то горевал, кто-то делил с аристократами выигранные ставки. Экзамен в каком-то плане действительно был путёвкой в жизнь, можно было познакомиться и подружиться с огромным количеством влиятельных людей, можно было поднять неплохие деньги. Увы, последний вариант мне не подходил – проигрывать не было никакого желания.
– Кхем-кхем, – Мизори откашлялась. Нет, четвёртое блюдечко с коньяком пошло именно туда, куда должно было. По телу разливалось приятное тепло, разделавшаяся с рыбкой эльфийка блаженно лежала на кровати, самым беззастенчивым образом поглаживая набитый животик. Атмосфера располагала.
– Короче, на дворе
– О чём пели? – внезапно подала голос Мерль
– О любви, конечно же. У птичек вообще очень узкий репертуар, хотя... У нашего боцмана, звали его Бабади, был говорящий ворон. Нет, ни каких откровений, он тоже говорил о любви. Зато в каких выражениях он это делал!
Ага.
Нас был двое. Среди розовых кустов и цветов сирени, стоя под прекрасной цветущей вишней. Да, все они цвели. Да, осенью. К твоему сведению, опытный маг земли может за пару минут наколдовать немного цветов и призвать десяток павлинов. В общем, обстановка была весьма романтическая, нервишки немного шалили, ведь впереди были финальные состязания. Я думала он снова начнет нудить, а он так… Хопа! И встал на колено, шкатулку мне протягивает.
Мерль захлопала в ладоши. У её подруги прекрасно получилось изобразить коленопреклонение, даже не смотря на то, что роль шкатулки в этой пьесе исполняла простая сандаля.
– А внутри?! Что внутри-то было?!
– Внутри была вот такенная брошь! – Торвальд развела руки, но по мере того, как память в хмельной голове прояснялась, уменьшался и размер брошки, пока не достиг примерно половины ладони. – Он сказал, что хотел дать мне её после экзамена. Как память, прощальный подарок. Это было так трогательно.
– Ты его поцеловала?
– Ну разумеется! Это ж хренова митрильная брошь с пол ладони!! Знаешь, за такую и пару тысяч поцелуев отдать не жалко, не то что один.
– Миз совсем себя не ценит.
– Вот уж не надо. Ты вон вообще бесплатная. Подходи и бери.
– А вот и не бесплатная! Чтобы меня завоевать, надо преподнести мне твою голову.
– Мда? Слушай, если ты вся оцениваешься в голову, то какой кусочек меня нужно преподнести, чтоб получить, например, поцелуйчик?
– Миз, вредина. Рассказывай дальше, что было потом?
Королева потрясла фляжку. Осталось совсем немного. Надо потихоньку сворачиваться.
– Дальше? Дальше всё было как в дешёвой балладе. Нам выпали номерки друг друга.
Помню как сейчас. Арена, гул толпы, мне без труда удавалось расслышать отдельные выкрики. Все желали победы Штернмаеру. Но ставили на меня, один к пяти, это весьма обнадёживало. В целом я была даже рада. Во-первых, знакомый соперник. Во-вторых, ни он, ни я не станем причинять друг другу вред, а значит, моя победа будет чистой.
Йохан смотрел на меня с противоположного конца ристалища. Его неизменно белый костюм отчётливо выделялся на фоне тёмных стен, поверх которых словно тонкая плёнка сверкали поля отрицания. Обычно в такие моменты герои баллад начинают усиленно проклинать судьбу и уличать проведение в предвзятости и садистских наклонностях. Я же искренне радовалась. Тонкая митрильная сеть на руках весело искрила...
А потом он выбросил перед собой ладони и меж ними возник небольшой посох. Примерно в этот момент мне стало не по себе, ведь он мне его ни разу не показывал. Я вспомнила о том, что он входит в десятку по потенциалу, вспомнила, что он знает меня едва ли не лучше, чем я его. Вспомнила...
Последние мысли пришли в голову слишком поздно. В мозгу что-то щелкнуло, отключая сознание.
– Солнечный удар?
– Нет, телепатический. Усиленный и ускоренный трафаретом, проведённый через предмет-медиум. Этого было достаточно, чтобы я потеряла сознание. Помнишь, я как-то рассказывала о духовной школе? Там есть весьма неприятные чары вроде взлома сознания. Благо для успеха необходим солидный перевес потенциала кастующего над потенциалом объекта каста. То есть маги надёжно защищены от зомбирования даже
– Эгей, Миз! А цель, наверное, должна быть очень глупой, чтобы вот просто так разрешать развешивать на себе разные гадости?
– Спасибо Мерль, ты настоящая подруга.
Но честная. Этого у тебя не отнять. На момент восшествия в сознание я могла в полной мере именоваться первой идиоткой континента. Надо мной, склонившись, стоял ректор, и лишь заблаговременно поставленный щит защитил его от рефлекторной пощечины. Господин ректор поспешил сообщить мне, что моими стараниями он увеличил своё состояние на пять сотен золотых. Такой вот замечательный человек. Он всегда умел утешить, дать время поразмышлять. Короче, меня схватили за шкирку и поволокли под трибуны, что-то вещая про добровольную помощь. Заряжать генераторы. Те, что питали ограждающие зрителей поля. Мимо прошли Август и Елена, судя по всему с теми же задачами. Ты наверно знаешь, что такое поле отрицания? Обычно их используют для защиты армий и замков. Внутри элементы из тиктита и холодного железа. Полностью заряженной батареи обычно хватает на несколько часов, то есть на всё время боя. И как бы ни было тяжело соображать, но подозрения въедались в мозг. Магические поединки длятся несколько минут. Зачем мобилизовывать такую массу манны?
– То есть он решился?
– Да, тогда в это сложно было поверить. Только не Он. Только не с Ней. Первые мгновения я думала, что он её просто купил. Купил Катерину! Ну конечно, она бы душу продала за возможность увидеть Тридцатикнижие. Только она ведь и так его получала. Знаешь, это было так странно. Минуту назад я готова была его сжечь живьём, но стоило угрозе стать реальной, я за него испугалась. Нет, конечно, ничего общего с любовью тот страх не имел, но элементалисты по природе своей очень чувствительны, мы можем проявить сочувствие к врагу или совершенно незнакомому человеку, а наша влюбчивость вообще стала притчей воязыцах. Возможно, на один час я по-настоящему зауважала Штернмаера. За мужской поступок. За подлинную отвагу. Смеёшься?
– Прости, Миз, люди иногда немного похожи на гоблинов: у них тоже всё через пень-колоду.
– Благодарю. Честно признаться, среди нас порой попадаются такие красавцы и умельцы, что сравнение более чем актуально.
Но тогда масштаб был несколько иным, нежели чем у гоблинских разборок. Самый сильный элементалист всех времён и народов должен был сойтись с сильнейшим за полтысячи лет волшебником. Причём приз был таким, что жалеть никто никого явно не собирался. Передо мной была обзорная щель. Увы, я не могла значительно усилить зрение, но слух и обоняние были обострены до предела. Я чувствовала запах серы и тот самый цветочный одеколон, а потом Катрина начала разоблачатся. Только потом я узнала, что Фы не позволил провести поединок без лишних зрителей. Это было очень жестоко по отношению к ней. Возможно, не стой на кону Тридцатикнижие, она бы даже сдалась. Замки и заклёпки падали на песок, брезент сантиметр за сантиметром обнажал то, что у людей называется кожей. Знаешь, говорят, потеря в четверть кожного покрова – верная смерть. На Кейти не было и половины. Некоторые пропалены впивались в самое мясо, доходя аж до костей. Лишённое губ и носа лицо, огромные угольные глаза, всё это было покрыто мелкой рябью синего пламени. Примерно тогда большинство из нас осознали, что с ней сделала магия. Ты наверное знаешь про личей? Они избавляются от плоти, позволяя душе жить внутри сердца, все функции их костяного тела поддерживаются за счёт магии. Катрина не была личем, но и живой её можно было назвать с натяжкой. У неё была плоть, вечно терзаемая болью, не способная принимать еду и воду, спать, не способная просто жить, но поддерживаемая поистине невероятным объемом колдовской энергии. Ужасная судьба. И тем чудеснее было видеть, какой спокойной была эта женщина. Интересно, какой ценой куплено это спокойствие?