Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
— Я не понимаю, к чему ты клонишь?
— Связь между хозяином и фамильяром двухсторонняя: второй живёт за счёт силы первого. Так крыса, например, может прожить столетие. За эту силу слуга клянётся служить верно, и защитить повелителя ценой собственной жизни. И вот я подумала, а что если заключить односторонний договор? Тогда можно пить из мага энергию, но самому от него не зависеть.
— Тебе определённо не идёт образ думающей девушки.
— А тебе — образ верного министра.
Оба принялись буравить друг друга взглядом. Казалось, ещё секунда —
— Если трон займёт лишённый магических способностей гном, кому-то придётся плохо. Кто-то слишком поздно рассказал о гноме. Кто-то не хотел, чтобы он и Мизори договорились, — тихо сказала Мерль, подкидывая в костёр пару сухих веток.
— Ты подозреваешь меня?
— Не подозреваю, уверена. Эта война выгодна только тебе!
— Ой, ладно. А сама? Ты ведь так и ждёшь, пока её убьют. Небось, уже объявления разослала, вроде “юная дева похищена жестокой правительницей”. Да тебе плевать на Торвальд, лишь бы не иметь дело с гномом. А если будешь болтать, расскажу, во что ты превратила спальню.
— Напугал! — со смехом выкрикнула рыжая. — И чтоб ты знал, мне не плевать. Честно, иногда мне кажется, что это не для Миз. Она не такая как те, кого я знала, она слишком добрая, что ли, а ещё наивная…
— Уже поздно, — вздохнул филин, чувствуя в голосе собеседницы пускай даже крохи, но искренности. — Она королева, и этого не изменить. Ты имела дело с уже состоявшимися властелинами, я же видел их путь от начала и до конца. Торвальд — само воплощение зла, вернее, того, что зовут злом. Она станет истинной тёмной королевой — если выживет, конечно. А потом придут герои и убьют её, спасут тебя, а я буду ждать нового властелина. И если тебе интересно, собранной энергии мне хватит, по меньшей мере, лет на триста.
Птица внимательно наблюдала за собеседницей: та пожала плечами и бросила в костёр очередную ветку. Она — опытный игрок, она понимает, что текущее положение выгодно как ей, так и ему. Оно выгодно всем, кроме Торвальд.
— А вот и рыбка, — её Величество улыбнулась, потрясая сомиком. — Мерль, тащи котелок, сейчас будет уха. Небось, соскучились-проголодались?
Покрошив в котелок несколько корешков и добавив луковицу, девушка расстелила на траве свой старый плащ.
— На самом деле мы очень мило беседовали, — произнёс министр.
— Ух ты! О чём?
— О тебе…
Филин предупредительно ухнул, но последнее слово уже успело сорваться с не в меру болтливых эльфийских губ.
— О том, как на корабле за тобой мужики бегали. Вот Гуам, например, не верит, — попыталась выкрутиться Мерль.
— Ах, это. Ну, тут всё просто. Как говорил наш славный капитан, “месяц в открытом море раздвигает горизонты сексуальных предпочтений”. Но во всём есть свои плюсы. Например, я очень быстро научилась лазать по канатам.
— Настолько широко?
— Шире некуда, — колдунья поморщилась, покосившись на торчащий из котла сомий хвост. — Кстати, я знаю причины появления легенд о русалках. Но не будем о грустном. Я теперь королева, и о любви стоит забыть.
— Это мудрое
Как же! Забудет она! Год, от силы полтора дамочка, может, и проживёт одна, а потом с ней случится то же, что с любым нормальным человеком. Она влюбится. И Гуам будет молить богов, если её избранник окажется тихим скромным парнем без вселенских амбиций. Только вот министр пока не знал ни одного колдуна-однолюба, это даже звучало странно, сродни «волку-вегетарианцу». В мыслях проплывали страшные картины.
— Например, у Шарля Галантного было шесть любовниц, у которых, в свою очередь, было пять любовников.
Обе девушки приосанись.
— Пять любовников и одна любовница, — уточнил филин. — Как-то раз одному из любовников любовниц не понравился цвет торгового квартала, и он велел его перекрасить в зелёный — через свою пассию, конечно. Догадайтесь, чем кончилась история? Город стал похож на оперение глючноптицы. И такими историями двор меня снабжал каждую неделю.
— Бедненький, — Мизори погладила министра по пушистым пёрышкам. — Но ты не бойся, такого больше не будет. Ну, кто на меня позарится?
Гуам снова вздрогнул. Он вспомнил прыщавое лицо Шарля. О, знала бы Торвальд, как раздвигают границы сексуальных предпочтений пара сотен акров земли и золотая корона! А потом вся эта орава любовников и любовниц начинает наводить в королевстве свои порядки. И империя гибнет. Всё-таки у птиц всё гораздо проще… «Ну-ну. Возьми себя в руки. Это всё будет не скоро. Есть ещё орки. Сначала орки, потом гном, потом уборка мусора и только потом дела сердечные»
— Моя королева действительно уверена в своих силах? — осторожно спросил он, меняя тему.
— Да как она может быть не уверена?! Она же Ледяного Властелина победила! — встряла в диалог Мерль. — Скажи ему, Миз.
— Думаю, в нашем тесном кругу не должно быть тайн. Смерть Хладного Короля — это первый в истории Параракса несчастный случай, который и вправду несчастный случай. Но вы не переживайте, теперь всё будет иначе. Никакой недооценки сил противника.
— Недооценки? О боги, то есть ты недооценила одного из самых страшных правителей Западного Континента?!
— А что я должна была подумать?! Он злой, я добрая. Он старый, я молодая. Как можно бояться пенсионера с девчачьей магией? Я прихожу и побеждаю. Без вариантов! А на деле истратила почти все силы на стражу, — горько вздохнула героиня.
Они посидели у костра ещё немного, похлебали ухи. Гуам, разумеется, ничего не хлебал, да и рыба его не интересовала. «Я же не белоголовый орлан», — обижено изрёк министр. О том, что он успел изловить в лесу жирную мышь, промолчал. А потом Мизори использовала на товарищах и их транспорте заклинание снятия усталости, и они продолжили путешествие. Королева решила, что они должны достичь цели как можно раньше, и если для этого потребуется использовать колдовство, то в этом не будет ничего плохого. Побочных эффектов практика применения белой магии пока не выявила.