Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
— А удочерить меня не хочешь?
— Без проблем.
У девушки начало потихоньку сносить крышу. Она ничего не понимала. Сейчас перед ней стоял Йохан Штернмаер, самый известный заучка академии, хладнокровный волшебник, педант и гордец. Стоял в своём идеально выглаженном бежевом костюме и предлагал то, от чего тело бросало в пот.
— А между тем всё очень просто, — маг стёр со стола пыль и уселся на краешек. — Мизори, ты очень талантливый маг. Это было ясно сразу, а после сегодняшнего экзамена в этом не осталось никаких сомнений. Однажды ты покинешь эти стены и станешь очень большим человеком.
Вот так рушатся девичьи мечты.
— Интересно. Если я стану большим человеком, то отчего мне становиться на твою сторону?
— Ты элементалистка. Элементалисты хаотичны. — Парень запрокинул голову к потолку, блаженно улыбаясь. — Им нужен контроль, руководящая и направляющая сила. Мизори, магов на этом континенте гораздо больше, чем государств, и, вместе с тем, едва ли треть их глав является магами. Головы у вашего племени больно горячие, нужно, чтобы их кто-то проветривал. Не пойми неправильно, я предлагаю сотрудничество.
— Какой ты, однако, шустрый.
— А ты ожидала увидеть ботаника? О нет, мисс Торвальд, волшебник не всегда ботаник. Это так же верно, как и то, что «деревенщина» не всегда дура. Ты ведь не глупая. И я не просто так рассказывал про государства. Думаю, у меня есть все шансы когда-нибудь объединить континент. Я стану Императором, а ты моей императрицей или верховной жрицей, командующей армией, кем угодно. Разве плохо?
— Не сердись, но я вроде как полгода назад потрошила китов и поднимала паруса. Все твои рассуждения мне немного… непонятны, — заметила Мизори.
— И что, например? Я объясню.
— Почему я должна ходить под тобой? Зачем мне вообще это надо? — Торвальд никогда не хотела никем управлять, равно никому не давала управлять собой. — Я анархистка. Именно так. Ты ведь сам сказал, что элементалисты хаотичны.
— Никуда не денешься. Начиная с этого момента, тобой начнут интересоваться и чего-то от тебя хотеть. Что-то предлагать. Привыкай, это одна из форм платы за могущество. Я, например, уже два года мучаюсь с подобными предложениями. И не стоит уповать на юный возраст. Маги сродни государям, только властители включаются в игру сразу после рождения, мы же — лишь пробудившись.
— Эмм от меня ничего не нужно…
— Было раньше, — закончил за неё блондин. — А теперь она сделает всё возможное, чтобы соорудить из тебя правдоборца или какого-нибудь светозащитника. Ты просто подумай, — лицо Йохана остановилась в нескольких сантиметрах от её лица. — Проси, что пожелаешь, ты действительно удивительная, и нет ничего, что я не отдал бы за возможность обладать тобой.
Мизори кидала камешки в воду. Полгода назад от неё несло рыбой так, что местные парни на выстрел из лука не желали к ней приближаться. А сегодня её впервые поцеловали. Её возжелали, и не кто-нибудь, а первый парень академии. Но…
Деревья мерно кивали пожелтевшими макушками, приветствуя прохладный западный ветер. Листья с шелестом стелились над всё ещё зелёной травой, иные падали в реку и, уносимые течением, кружились в прозрачной воде. Новые брючки приятно согревали. Укутавшись в плащ здесь даже можно было переночевать.
Девушка понимала. Точно так же, как капитан Грач. С изменением
— Здравствуйте, Мизори, — приглушённый голос прервал размышления шатенки. Фигура, завёрнутая в плотную ткань, осторожно приблизилась. — Я Катрина. Меня не было на собрании, не хотелось вас обижать…
— Я вроде тебя знаю.
— Наверное, слышали, но вряд ли знаете.
Торвальд не могла видеть её лица — оно полностью было скрыто за высоким воротом, наружу выступали лишь массивные стёкла тёмных очков.
— Я пришла вам кое-что рассказать, — продолжила Катрина.
— Сегодня я просто нарасхват.
— Неужели Штернмаер окончательно потерял совесть? Хотя нет, зная его, всё абсолютно верно. Лучшее время для действий — пока вы пребываете в смятении. Позволите мне сесть?
— Конечно. И бросай уже «выкать», мне не триста лет.
— Мне так проще. Прошу вас, не сердитесь, — Кэт опустилась на камень, в полуметре от второкурсницы. В нос ударил пронзительный запах серы.
— Штернмаер красиво говорит, — из-под воротника донеслось какое-то подобие смешка.
— И тебе тоже?
— Мне? Нет, я для него слишком крупная добыча. Ему нечего мне предложить. И вам на самом деле тоже. Просто запомни, что всё, что ты пожелаешь, сможешь взять своими руками. Но не будем говорить о политике, я в ней не особо сильна.
— Значит, ты здесь не из-за теста?
— Из-за него. Только цель другая. — Девушка подвинулась ближе, непроницаемые стёкла поравнялись с небесно-синими глазами. — Они начали темнеть? Вы уже заметили? Это только начало, через пару месяцев начнёт меняться тело…
— Да знаю я. Думаю, пара сантиметров мне не повредит.
— Тридцать или сорок, — холодно произнесла Катрина. — Но я, опять же, здесь не за этим. Потом начнёт меняться душа.
— Душа? А она здесь причём?
— Источник любого волшебства. Как вы знаете, мир был рождён слиянием четырёх сил, а пятая вдохнула в него энергию жизни. Как вы знаете, маги — это люди, чьи души близки к первозданным стихиям, через души их разум способен подчинять себе силы природы, а духовные маги — сознание живых существ. Но верно и обратное: со временем стихии начинают контролировать своего обладателя. Происходит сращивание сознания и элемента.
— Третий способ каста?
— Да, в учебниках он называется так. Но это не совсем верно. Потому что источником силы колдунов является не разум, а эмоции. Магией управляют чувства. Понимаете? Вы не думаете, а чувствуете. Главное здесь — это. — Обёрнутый в брезент палец уткнулся в грудь Мизори, туда, где у людей обычно находится сердце. Даже сквозь ткань можно было почувствовать исходящий от пальца жар. — А это не может не чувствовать. Даже когда не думаешь, когда ешь, любишь, спишь. Не понимаете? Я могу показать, только не пугайтесь.