Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
— Так я же вроде человек…
— Чёрт! — Мерль поперхнулась, едва не выронив люльку. — Вечно забываю вашу дефективную природу. А как же внуки?! Да что внуки, можно в музей завещать или какой-нибудь длинноухой подруге! — Не выпуская изо рта мундштук, девушка сунула голову в седельную сумку. Чудом не застряв, «высокий эльф» вернулся с упитанным свёртком, наполненным, как вскоре оказалось, разным железным ломом. — Да не бойся ты, говорю ж, не украду.
Бесцеремонно отпихнув хозяйку в сторону, она принялась попеременно орудовать инструментами, преимущественно небольшой машинкой с искрящимся кончиком. Штифты были выправлены щипцами,
— Попробуй, — она протянула перчатку Торвальд.
Та сложила несколько холостых рун и, как ни странно, все они прошли на ура.
— Но как? — изумлённая королева не верила в происходящее.
— Не люблю сломанные вещи, — очередная струйка ушла в направлении созвездия сумчатого дракона. — Больно смотреть.
— Спасибо…
Тень была там с начала разговора. Умело скрываясь за поребриком крыши, неизвестный пристально следил за действом, происходившим во дворе. Лук и колчан мирно лежали на черепице, чёрный кожаный доспех и плащ прекрасно скрывали неизвестного, лишь жёлтые звериные глаза выдавали в нём представителя зеленокожей расы…
— Это тебе спасибо. Я ведь орков до этого момента видела только в цепях и клетках, и в государственные дела меня никто не посвящал, а ведь оно так здорово. Ты так лихо всех построила. И совсем без опыта.
— Не без опыта, — Мизори откинулась, прижимаясь спиной к неровной кладке. — Нас немного учили. Самым азам: учили вести переговоры, сдерживаться, учили политической географии. Академия не ограничивалась одной лишь магией.
— Да они там просто святые в этом Астралоре!
— Его и называют Святым Астралором. Самое могущественное и богатое государство на континенте. Во многом благодаря им изжили себя масштабные войны. Образец для подражания, Великое Царство Света — хотя бы на примере отношения к магам. Знаешь, они ведь и некромантию позволяют изучать. Это в светлом-то королевстве. Учат детей бесплатно, собрали книги со всего континента, позволяют официально спускать пар: дуэли узаконили, создали систему рейтингов, чтобы не спорили и не ссорились. Так считала Мизори Торвальд, но у Мизори Первой сложилось несколько иное мнение. Они ведь мало того, что держали под колпаком все магические знания, так ещё и собирали данные о способностях практически всех магов. Представь, что начнётся война — какие деньги дадут за информацию о них? А если кто-то станет правителем?
— Это ты к чему?
— Гном. Чёртов Зы не даёт мне покоя. Он ведь мог запросто выкупить моё дело. Я бы выкупила, чего бы мне это ни стоило, особенно после прокола с Дорцем. И тем не менее, он всё равно идёт сюда. У меня голова лопается, когда я думаю об этом. Какого чёрта ему связываться с магом?!
— Может, у него личная неприязнь. Сердится, что ты обошла его и заняла престол.
— У гнома? Не смеши меня. Эти прагматики пальцем не пошевелят из-за задетого самолюбия. Это всё равно, как если кто-нибудь из орков решил бы меня прикончить из личной неприязни…
Прядь убрана с лица. Стрела бережно ложится на тетиву. Глаза фокусируются на цели. С крыши дворца чувствительные орочьи уши превосходно слышат мельчайшие детали разговора. Гнев заставляет руки дрожать.
Это вот такого она о них мнения? Она думает, что они все марионетки вождя? И никто не решится ослушаться его приказа? Даже Гонг не ослушался. Но, раздери её барлог, если…
Лук пронзительно тренькнул,
Инь выпрямилась во весь рост, наблюдая, как из-под тела вытекает кровь.
Нет, эта человеческая женщина действительно неприлично хорошего мнения о её племени. Всегда найдётся какой-нибудь дурак, готовый ради дешёвой славы пожертвовать честью и благом клана. Мусор. Настоящий же орк хранит верность вождю, что бы ни случилось. Орки не жалуются, орки не плачут. Возможно, однажды орки ещё покажут себя. А пока орки будут ждать, ждать столько, столько потребуется…
На крик выбежали вожди и челядь, с негодующим рёвом обступая тело соплеменника, нагло развалившегося посреди кровавой лужицы собственного производства. Похоже, в довершении к стрелам его угораздило неудачно свалиться на собственный томагавк.
— Возмутительно, — растолкав толпу, Цин продрался к стоявшим в сторонке женщинам. — Он ничего не успел сделать?
— Нет, — Торвальд не подавала вида, однако её едва не трясло от осознания того, как близка она была к смерти.
— Это всё моя вина. Вызовы вызовами, но банальное убийство никто ещё не запрещал. Тебе стоит быть осторожнее.
— Конечно. Расслабилась. Виновата.
— Думаю, нам стоит войти внутрь.
— Конечно, стоит.
Ночь они встретили в самом сердце замка. Окна закрыты тяжёлыми ставнями, мерно качаются огоньки лампад. Их шестеро: Королева Параракса, Вождь Пивных Животов, средних лет орчиха с тяжёлым луком за спиной, первый министр, эльфийка и Цин-Хош. Взгляды собравшихся были прикованы к красивому ярко-красному леденцу, лежащему на столе.
— Я должен был рассказать сразу… — начал было Хош.
— Мы должны были, — вставила Цин.
Инь молчала, но кровь внутри воительницы буквально кипела. Должны?! Людишкам?! Они?! Но она держалась, уважение и почтение к вождям было слишком велико в низкородной лучнице.
— Эта вкусняшка, — продолжал вождь, — три недели назад приходил человек. Человек в розовом плаще.
— В розовом? — удивлённо переспросила Торвальд.
— Неудивительно, — прищурился Гуамоко. — Чёрный плащ вызвал бы подозрения.
— Этот человек привёз вкусняшки в качестве подарка объединившимся кланам. Мы приняли его как гостя. Странствующим кондитерам всегда рады в наших городах. Между прочим, он очень много говорил о Парараксе и о тебе.
— Обо мне? — на лице Мизори застыла растерянность. Тогда она только-только вникала в государственные дела. Кто и зачем стал бы говорить о ней?
— Говорил, что люди уже не те, что раньше, что чего-то стоил лишь старик, говорил, что старик умер случайно. Что ты слабая и глупая, что орки достойны большего.
— И ты поверил? — с укоризной спросила эльфийка.
— С чего мне кому-то верить? Только, как выяснилось, я не всех держу в узде. Да и старик в самом деле умер. Вот Шенг и сорвался. Это чудо, что мы сейчас разговариваем, а не рвём друг другу глотки.
— Ю — тот дурак, что пробовал напасть на тебя сегодня — был вооружен этим, — на стол с грохотом упал томагавк с обсидиановым лезвием и деревянной ручкой. — Ю — высокого рода, он богатый орк и мог бы позволить себе металл, однако пошёл на тебя с камнем, — Цин сделала ударение на последнее слово. — Кто-то сказал ему, что нужен камень, кто-то очень умный, кто желает тебе зла.