Славься, Темная Властительница!
Шрифт:
Королева промолчала, ей категорически не хватало гордыни, дабы оценить собственную важность.
Всё прошло на удивление мирно. У костра, в окружении семи вождей, под недовольное рычание одного из бритых прислужников. Впрочем, недовольным оно было только формально. По закону, мир подписывается на скальпе побеждённой стороны, но по просьбе Хош-Цина и с соизволения Мизори Первой обладателя скальпа было решено не убивать. Отныне его шкура приобрела воистину межрасовое значение! Самым интересным во всём действе было наличие совещательного пойла — несмотря на то,
— А теперь пришло время завершить ритуал! — с достоинством прорычал орк, подставляя голову колдунье.
Та небрежно стукнула по шлему рукоятью кинжала. И неизменные бритоголовые слуги внесли в зал дубовую шкатулку на редкость грубой работы.
— Выкурить трубку мира!
Вождь бережно извлёк из «ларца» несколько палок и, вставив одну в другую, получил весьма увесистую конструкцию, которой, говоря откровенно, и пришибить можно было бы.
— Курить? — едва не подавилась бараниной королева. — Я… это…
— Не бойся, Великий Ярл, никаких мухоморов, мухоморы по другому поводу курят. А сегодня только табак, обычный орочий табак.
— У меня аллергия, — еле слышно пробормотала синеглазая элементалистка.
— Аллергия?
— Это когда лицо краснеет, я падаю, изо рта идёт пена, а потом теряю сознание.
— Как от пойла?
— Как от очень большого количества пойла.
— То есть Торвальд можно было просто обдуть дымом?! — не выдержал Мун.
— Предположим, что нет. Но, кхем, это ничего, если трубку я курить не буду?
— Надо курить. Но не волнуйся, мы тебя быстро на ноги поставим. Эй, вы, — Хош крикнул прислуге, — тащите сюда носилки и лечебный табак.
— Ну уж нет. Курить вредно, пусть за меня вон, эльфийка курит.
— Эгей! — услышав слово «эльфийка», Мерль, не чуя подвоха, помахала рукой, сжимающей свирель. Она была несколько занята: учила Ло и Тараша танцевать эльфийский танец «бурной реки». Получалось не очень, в ритм танцующие попадали, лишь когда теряющая терпение девушка начинала колотить музыкальным инструментом о скамью.
— Видите, она согласна, — закивала властительница.
— Так ведь традиция… — попыталась вмешаться Лин-Цо.
— Если за Хоша дрался Гонг, за мою королеву будет курить Мерль, — отрезал филин.
Ничего не понимающую и уже слегка пьяную эльфийку подтащили к центру круга и сунули в рот мундштук. Та отбивалась, как могла, то есть почти никак. Под громогласное «Кури!» рыжеволосая сделала несколько затяжек, громко кашляя и повторяя что-то на непонятном языке. Её Величество Мизори Первая с умилением наблюдала за процессом, степенно угощаясь пойлом. Орки же столкнулись с новой проблемой: доселе упиравшаяся остроухая теперь уже ни за что не хотела отдавать трубку. Последнюю удалось получить с большим трудом, с помощью неведомо откуда взявшегося пёрышка и щекотки, вызвавших у несчастной приступ истерического смеха. И всё же дело было сделано — обозначенный выше предмет пущен по кругу и каждый из вождей выпустил в потолок по облачку белого дыма.
— Предки говорили, что вместе с дымом уходит
— Зачем пожаловала?
— Всё ещё не доверяешь? — вздохнула шаманка. — По-настоящему жаль, ты ведь одна в этой комнате для меня абсолютно закрыта.
— Поэтому Цин не берёт тебя на совещания?
— Да, он считает, что моё присутствие слишком давит на совет. Хотя всё это не важно. Я лишь хотела сказать спасибо. Не знаю, что тебя тогда остановило, но ты не пожалеешь о своём выборе. С этого момента и до конца моих дней я — твоя должница.
— Ох уж это считывание ауры, — недовольно буркнула колдунья.
— Такую практически невозможно не заметить. От тебя просто несло злобой.
— Бывает частенько. К счастью, в академии нас учили сдерживаться. И министра с эльфийкой накрыло бы. Ещё там были дети. Не хотелось бы убивать детей, пускай даже орочьих, а продать такое количество в рабство попросту невозможно в одиночку.
— Как бы там ни было, рассчитывай на меня, девочка. И если будут проблемы с выбором, приходи, я погадаю. Сегодня мы смешали дым, вдохнули души друг друга…
— Дым? Дьявол! — едва не снеся прислугу, королева выскочила на улицу, глубоко кашляя и хватая ртом свежий воздух. Ох, и надолго она запомнила тот первый раз, когда ей, ещё совсем маленькой девочке, сунули в рот трубку. Задуманное как шутка действо вылилось в обморок и поход к целителю.
«Так ведь и помереть недолго», — подумала она про себя, с любопытством оглядывая неотёсанные стены внутреннего дворика.
— Уютно тут, — донёсся до неё знакомый звонкий голосок.
Рыжеволосая девушка сидела на завалинке, глубокомысленно пуская в ночное небо струйки дыма из всё же захваченной трубки мира. Вторая рука небрежно простирала морковь в направлении ослиной головы. Торвальд стало немного не по себе, слишком уж умное выражение было у эльфийской физиономии.
— Садись подруга, рассказывай, — сдвинувшись в сторону, Мерль приглашающее похлопала по шерстяной подстилке. — Знаешь, а я ведь лет сто не курила. Почти бросила…
— Прости, не думала, что всё так серьёзно.
— Не извиняйся, я несколько переосмыслила свою жизнь за последние дни. — Дым мерно поднимался из длинной люльки, придавая блондинке то самое эльфийское величие, с которым она до сей поры меньше всего ассоциировалась. — Да ты и сама, наверное, многое увидела в другом свете. Тех же орков, например. Вон, уже ходишь без своего оружия, а раньше даже ночью не снимала.
— Ничего я не пересматривала, просто механизм сломался. Орк попался какой-то излишне прочный.
— Дай посмотреть.
— Держи.
Эльфийка ловко выхватила перчатку и, вцепившись зубами в полоску кожи, вытянула соединительный шнур, стянула кожух и погрузилась в созерцание хитросплетений проводов и штифтов.
— Да не смотри на меня, ноги не приделаю. Ты мне лучше скажи: чистишь их? Нет? Напрасно. Тиктит — это не митрил, он тысячелетиями не сохраняется, такими темпами ты их лет за триста спалишь.