Случайные люди

Кузнецова Агния Александровна

Вместо Мастера ответил бывший пехотный капитан.

— Это Жнец, — сказал он сипло. — Вот как раз до того дерева дошел — и привет. Думал, волки труп сожрали. — Он снова потер рот, сплюнул под ноги, растер в траве сапогом.

— Значит, здесь кончалось действие вашей эвекции? — спросил Мастер.

— Чего? — откликнулся Марх Мэлор, а я мысленно повторила за ним: чего?

— Смещение законов жизни в том или ином направлении, как мы в разной степени наблюдаем в Лесу. Вы попали в одно из завихрений, и это обеспечивало вам особенные свойства. Но

только в пределах определенной области.

— Ну, — сказал Марх Мэлор. — Выходит, что так. — Повернулся ко мне. — Это не ваш ли папенька, а, мазель? Говорили, ученый.

— Не ваше дело, — сказала я, а про себя добавила: боже упаси. С папами такого не творят, что мы делали с Мастером. То есть, кто-то делает, но это нехорошо и незаконно.

Марх Мэлор кивнул и снова принялся лизать губу. Мастер поймал мой взгляд, спросил что-то одними губами. Я подняла брови: а?..

Мастер сделал жест, словно показывал, как резать торт, и земля за Мархом Мэлором вспыхнула. Тот отпрыгнул, огонь встал стеной и качнулся на него. Марх Мэлор попятился, бешено озираясь. Ломанулся было в сторону, но огонь с треском рванул наперерез.

С одной стороны — хорош издеваться, подумала я. С другой стороны — почему это "хорош"? Пусть попрыгает.

Марх Мэлор пятился и пятился, шагал все мельче и мельче, и, когда уже почти пропал в пламени, огонь спал и потух.

— Вот и все, — сказал Мастер. — Лес вас помиловал.

Марх Мэлор сначала шагнул взад и вперед, каждый раз подходя к дереву с костями ближе, и только потом обложил Мастера, а заодно и меня.

— Я же говорил, — сказал Мастер. — Сброд, дезертир и отребье.

— А ты б молчал, эльфийский блядин сын! — выкрикнул Марх Мэлор, захлопывая ладонью тлеющий рукав. — Сам чего не в королевской армии? Таких, как ты, в ошейник и в первую голову в бой! Беглый, а? Вот и завалил бы пасть.

— Я, в отличие от вас… — начал Мастер и замолчал. Сложил губы в нитку, отвернулся, поддел носком башмака кость из травы, отбросил в сторону.

— Закончили? — спросила я.

— А я не знаю! — всплеснул руками Марх Мэлор. — Что еще, жечь, может, будете? Топить?

Игорек, подумала я.

Был у меня один Игорек, и однажды позабыл перелогиниться со своего аккаунта на мой. А тут возьми и приди личное сообщение. Игорек потом так негодовал, что я читаю его переписку. Это его смущало, а любовное воркование с какой-то девицей из его родного города — нет. И я же еще оказалась виновата. А он — оскорбленная невинность.

Вот как этот сейчас.

Сплошные Игорьки, в какой мир ни сунься.

— Я думала, у вас так принято, — сказала я, — чтобы кто сильнее делал с теми, кто слабее, все, что захочет. Добрая традиция здешних мест. А теперь шевелитесь, и не думайте, что вы теперь свободны, раз есть, куда бежать. Вокруг Лес. Да и у нас длинные руки.

Я потянула коня за собой. Налетел ветер, запутался в верхушках деревьев, на седло упал тяжелый лист, скатился. Ветер толкал нас и Марха Мэлора. Ну, его еще — и водяной пузырь, который летел за

ним и то и дело вытягивался в хлыст.

— Куда мы идем? — спросил Марх Мэлор, и я подумала: странно, что именно он среди нас самый разговорчивый. Мастер отводил от лица ветки и к чему-то прислушивался, дама плыла, даже конь не фырчал, а только хрустел палым листом. Правильно я все-таки настояла, чтобы мы заглянули к братии Тихого леса. Теперь, когда мы повесили себе на шею их главаря, нужно пристроить его к делу. И не получится отступить и сказать: ну его к черту, это все, просто верните меня домой.

Всегда легче делать правильное, когда спину тебе подпирают какие-нибудь еще обстоятельства, кроме собственного дурного энтузиазма.

— Мы идем в какое-нибудь удобное место, — сказала я, наконец, — чтобы обсудить план. Вы, мой дорогой, сейчас быстренько вспомните свое военное прошлое и придумаете его нам. План, я имею в виду. Тактика, стратегия, все дела. И пусть это будет хороший план, а иначе… — я чиркнула большим пальцем по горлу. Жест достаточно прозрачный, чтобы его узнали во всех мирах. Марх Мэлор прищурился.

— Что это вы удумали, леди?

— Всего лишь окончить одну препоганую войну.

Марх Мэлор сказал: а, и больше ничего не говорил, пока не начался дождь. Дама повела рукой, капли стали огибать нас, словно скатывались по прозрачному полиэтиленовому зонтику. Я улыбнулась ей, сказала: спасибо, это очень любезное волшебство. Не всякий человек из плоти и крови догадается пустить тебя под зонтик, когда ты мокнешь.

Марх Мэлор тер рот, чесал щеку, выдирал из пятки острые сучки и в конце концов спросил: орков, что ли, перебить? Так говорят, они сами перемрут, если не трогать. Вам-то чего? Это ваш защитничек, ублюдок-то, полукровка, должен беспокоиться. Куда вы его, кстати, задевали?

— В том и смысл, — ответила я, — что я не хочу, чтобы какой-либо народ перемер. Во-первых. Во-вторых, ждать конца войны тоже не хочу, у меня мало времени.

— Спешите куда?

— Именно так.

Ну, тогда конечно, согласился Марх Мэлор.

Какой сговорчивый.

— Вы меня правильно расслышали? — уточнила я. — Вы сейчас должны будете придумать нам план, как прекратить бойню путем одной победоносной атаки, на две нас, наверное, не хватит. И людей у нас нет, только вот мы, — я обвела нашу теплую компанию ладонью. Мастер быстро глянул на нас и дернул головой, убирая волосы с брови.

— Как скажете, мазель, — пожал плечами Марх Мэлор.

Я нахмурилась.

— То есть, это вообще теоретически возможно? В вашу бытность военным вы проворачивали что-то подобное?

— Нет, — сказал Марх Мэлор.

— Так какого ж?..

— Вы бредите, яснее ясного, — объяснил бывший пехотный капитан, покрутил ладонью около уха, — что я, дурак — спорить с тем, кто повредился головой? Нужно соглашаться и давать микстуру.

Мастер обернулся ко мне и сказал что-то длинное на Весенней речи, я ничего не поняла, а дама моя булькнула, и я распознала смех.