Смарагдовое ожерелье
Шрифт:
— Вы видели здесь Артура?
— Да, в парке.
— Он был здоров? Где он живет?
В голосе Лиззи слышалось неподдельное облегчение.
— На мой взгляд, он был вполне здоров, только пьян немного. Он не сказал, где живет. Потому я и наведался к Брауну.
— Не понимаю. А что за сообщение Браун просил передать мне?
— Это не сообщение как таковое. Просто я кое-что узнал от него. Я отправился к Брауну, так как подумал, что ваш брат, возможно, украл ожерелье и скрывается в Барлоу-Корт.
— Это исключено. Пусть он оболтус, но не вор. И потом, если ожерелье у него,
— Может, он искал еще что-нибудь ценное. — Джошуа помолчал, ожидая, что Лиззи яростно встанет на защиту брата, но когда никакой реакции не последовало, он сделал вывод, что его предположение верно. Интересно — что искал Артур? — Браун утверждает, что в Барлоу-Корт долго скрываться он бы не смог. Но зато назвал несколько подходящих убежищ в Астли. И поскольку с вашим братом мы недавно беседовали в Астли, думаю, стоит обследовать эти места.
— И что это за убежища?
— Грот и подвал в восьмиугольном строении, где находится водоотводная система, предупреждающая выход озера из берегов. По словам Брауна, и в одном, и в другом месте в плохую погоду находиться опасно. Вот почему я считаю, что нам вместе следует найти и предостеречь вашего брата.
Глаза Лиззи раскрылись так широко, что Джошуа увидел блеск белков. Резко втянув в себя воздух, она сказала:
— Конечно, я пойду с вами, даже не думайте. Прямо сейчас отправимся? Одевайтесь скорее.
— Нет, — твердо произнес Джошуа. — Это исключено. В темноте мы ничего не увидим, только подвергнем себя опасности. В любом случае погода сегодня хорошая. Даже если он там, сейчас бояться нечего. Подождем до рассвета. Я зайду за вами.
Лиззи, подумав немного, согласилась с его доводами и, не сказав больше ни слова, удалилась. Джошуа метался и ворочался на постели, пытаясь найти объяснение ее ночному визиту. Лиззи и впрямь думала, что ожерелье в саквояже Кобба? Или ее интересовала какая-то другая вещь, лежащая в нем? Он дважды тщательно исследовал содержимое саквояжа и не заметил ничего неуместного. Тем не менее Джошуа не мог избавиться от мысли, что он, возможно, что-то просмотрел. Прошло еще некоторое время, прежде чем он заснул.
Едва первые проблески солнца проникли в комнату, Джошуа открыл глаза и увидел, что не все вещи лежат так, как были оставлены вечером. Одежду, которую он в досаде запихнул под кровать, кто-то поднял с пола, и теперь она громоздилась на стуле. Бумаги на его столе находились в беспорядке. Некоторые вещи — часы, доставшиеся ему от отца, записная книжка, щетка и гребень, — которые он оставил на комоде, лежали в другом порядке. Нижний ящик комода был чуть выдвинут, дверца шкафа, в котором висела его одежда, приоткрыта.
Джошуа сразу понял, что это означает: Лиззи не поверила в то, что он отдал саквояж. Должно быть, она приходила еще раз и, пока он спал, более тщательно обыскала всю комнату. Они с ней не доверяют друг другу. Джошуа обратил взгляд на умывальник, за которым находился стенной шкаф, где он спрятал саквояж Кобба, и возликовал: умывальник стоял именно так, как он его поставил. Джошуа почувствовал большое облегчение.
Он поднялся с постели. Голова была тяжелая, в висках стучало,
Глава 36
В седьмом часу Джошуа с Лиззи наконец-то вышли из дома. Уже рассвело, но воздух все еще был по-ночному неподвижен и насыщен влагой. В небе низко висело большое оранжевое солнце, на западе горизонт окаймляли багряные облака. Несколько ласточек кружили над озером, опускаясь к самой воде, чтобы напиться или полакомиться роившимися над водной гладью насекомыми. Живая изгородь и кустарники полнились пронзительным щебетом птиц, отчего Джошуа лишь острее ощущал напряженность молчания между ним и Лиззи.
Взгляд у Лиззи был задумчивый, ее запавшие глаза в обрамлении лиловых кругов казались огромными. Она выглядела хрупкой и безобидной. Что лишний раз доказывает, с горечью отметил Джошуа, сколь обманчива порой бывает внешность. Даже когда они шли бок о бок по дорожке, Джошуа видел, что Лиззи старается держаться как можно дальше от него. Он чувствовал исходящую от нее враждебность.
Головная боль у него усиливалась.
— Какая-то тяжесть в воздухе, — произнес Джошуа. — Хорошо, что мы вышли рано. Скоро погода, должно быть, испортится.
Чуть прищурившись, Лиззи подняла голову, словно хотела убедиться в верности его наблюдения.
— В таком случае не будем тратить время, — отрывисто бросила она. — Не сюда. Здесь ближе.
Резко свернув вправо, она зашагала по дорожке, которая, казалось, вела в самую гущу деревьев. Неудачная попытка Лиззи найти саквояж Кобба внушила Джошуа чувство уверенности в себе, к которому теперь примешивался и гнев. Из-за мучившей его головной боли он стал крайне раздражителен. Его так и подмывало спросить, что означает ее поведение. Но молчал, заставляя себя сохранять благожелательность. Без помощи Лиззи ему не обойтись, да и она, судя по ее поступкам, пойдет на все, чтобы достичь своей цели.
— Вы прежде бывали в гроте? — спросил Джошуа. — Точно знаете, что это верный путь?
— Я много слышала о нем. А этот парк знаю, как свой собственный, так что не волнуйтесь, дорогу найду.
Извилистая тропинка, которую выбрала Лиззи, теперь ушла в сторону от озера. Шагая по ней, они пересекли небольшой лесок, а потом, к огорчению Джошуа, вышли на левую сторону озера, где находились каскад и грот. Близость воды мгновенно заставила его забыть про все на свете. Внутри у него будто пропасть разверзлась. Стараясь побороть страх, Джошуа стиснул зубы и стал смотреть под ноги, но тревога не отступала. Он так сильно нервничал, что не замечал ничего вокруг и едва не столкнулся с главным садовником, лицом к лицу встретившись с ним на повороте тропинки.