Смерч над Багдадом
Шрифт:
— Ш-ш-ш-ш…
Она почувствовала, как больно натягивается кожа под его пальцами.
— Ты же не хочешь, чтобы малец проснулся…
Ее затрясло, когда Гроган скользнул в темную спальню. Там пахло молоком, чем-то нежным и сладким. Из кроватки с Микки Маусом доносилось легкое сопение.
Удовлетворенный, Гроган тихонько прикрыл дверь.
— Хороший парнишка, леди. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Ты ведь хочешь, чтоб он вырос большим, таким же молодцом, как его папаша, правда? Чтоб с ним ничего не случилось, а?
Она не могла вымолвить
А он мягко сказал:
— Будь умницей и выведай все, о чем я просил. Только будь похитрей, ладно? Максу ни слова. Все останется между нами — между тобой, мной и мальчишкой.
«Ублюдок!» — хотела крикнуть она, но ужас лишил ее дара речи.
И тут зазвенел звонок.
Она вдруг очнулась и бросилась к двери, боясь, что гость догонит и схватит ее за горло. Добежала, справилась с замком, открыла дверь настежь, отчаянно закричала:
— Флойд!
— Миссис Мег… — поздоровался он, пораженный таким бурным приемом. — Как приятно, что кто-то рад тебя видеть. Я занес Максу пару новых счетов.
Она все боялась оглянуться.
— Входи, входи!
Он шагнул вперед.
— О, простите, я не знал, что у вас гости. Мне следовало позвонить…
Гроган как ни в чем не бывало стоял в холле, скрестив руки на груди, с любопытством глядя на посетителя.
— Все в порядке, — сказала Мегги, — он уже уходит.
Ирландец мгновение помедлил, глаза их встретились, он прочел вызов в ее взгляде, шевельнулся, кивнул Флойду и прошел мимо него.
— Я позвоню. Спасибо за чай.
Флойд посмотрел ему вслед, потом повернулся к Мегги. Лицо ее было пепельно-серым, она все еще дрожала.
— Что с вами, миссис Мег?
Она от всего сердца протянула ему руку.
— Спасибо, Флойд. Все в порядке.
Трое мужчин покидали кафе по одиночке. Первым ушел Эвери, Корриган и Мойлан следили за ним в маленькое оконце под самым потолком, пока англичанин без всяких приключений не пересек ближайший канал по мосту и не скрылся из виду.
Потом отправился Корриган. Он вышел из дымной духоты кафе и, подставляя лицо резким порывам ветра, быстро зашагал к каналу Амстель, не замечая холода. Мысли его занимало совсем другое, а именно — Макс Эвери.
До сих пор ему хотелось знать об этом человеке как можно больше, чтобы оповещать о его деятельности шефа лондонского отделения ЦРУ, который в свою очередь ставил в известность англичан — любезность по отношению к ближайшему американскому союзнику в борьбе с терроризмом. Но все неожиданно переменилось. Эвери оказался опаснее, чем он думал. Гораздо опаснее.
Предложенный им план помощи Саддаму Хусейну поразил Корригана так же, как и проявленный Мойланом интерес к этому предложению. Кроме того, оказалось, что Эвери пользуется репутацией надежного поставщика и даже, по его собственному признанию, поддерживает контакты с ливийцами. Это плохо. Альянс ИРА с Ираком
Корриган считал своим долгом помогать Лондону бороться с боевиками ИРА, но когда пахнет жареным, надо первым делом думать о собственном правительстве.
«Есть одно преимущество работы без официального прикрытия», — думал он, пробираясь по грязным кварталам района Торбекплен.
Свободный от приказов и запретов, он может делать все, что считает нужным. И Лу Корриган не сомневался, что нужно действовать быстро, пресечь опасные планы в зародыше, пока это в его силах. Он начал обдумывать свои возможности, но необходимость срочно принять меры перевешивала практически все прочие соображения.
В Амстердаме нетрудно купить оружие, если знать, где спросить, а Корриган знал. Несколько лет назад он выполнял в Голландии задание Управления по борьбе с наркотиками и хорошо познакомился с жутким миром толкачей.
Он без особого труда нашел кричаще расписанную лавчонку. Ничего в ней с тех пор не изменилось, только цены стали выше да девки, теперь в основном из Индонезии, выглядели более усталыми и потрепанными, чем прежде.
Хозяин помнил его, и они вместе хлебнули пивка, пока Корриган излагал свое дело.
Новый автоматический «смит-и-вессон» тянул примерно на тысячу триста гульденов. Но если несколько дней обождать, прибудет интересный товар из бывшего Восточного блока по вполне приемлемым ценам.
Корриган заявил, что хочет совершить покупку немедленно. Это сильно ограничило выбор и исключило твердые гарантии, что пушка «чистая». Маячил шанс попасть за решетку за преступление, которого он не совершал.
Сошлись на тяжеленном револьвере «уэбли» 45-го калибра времен Второй мировой войны за восемьсот гульденов плюс еще восемьсот за срочность и маленький пластиковый пакетик крэка. [29] Он давно понял, как полезно для его рода деятельности иметь при себе солидный запас наличных, и вытащил из спрятанного на груди бумажника толстую пачку купюр.
29
Крэк — сильный наркотик.
Совершив сделку, Корриган перешел булыжную мостовую, попав в ночной бар, заказал выдержанного коньяка и понес рюмку с собой в телефон-автомат, где отыскал в справочнике отель, в котором остановился Макс Эвери. Набирая номер, Корриган вспомнил, как англичанин при встрече расспрашивал, кто в каком отеле остановился, и как Мойлан вздыбился, словно кобра, напомнив, что их ни в коем случае не должны видеть вместе. Выпивка в баре была решительно снята с повестки дня.
В трубке послышался голос Эвери.