Смерть планам не помеха. Часть вторая: Наперегонки со временем
Шрифт:
Тут из комнаты вышла, слегка шатаясь, Рингоноки, и посмотрела на дочь. Её взгляд заметно потеплел. К Яхве претензий нет – девочка хорошенькая, гены выпали удачно, даже глазами пошла в маму. А вот кудри…
– Тетя моей мамы была кудрявой. Меня в своё время назвали в её честь. Похоже, гены всплыли…Что-ж. Магдалина.
– Что? – не поняла Унохана.
– Куротсучи-Бах Магдалина. Так её зовут.- Рингоноки взяла дочь на руки и крепко прижала к груди. Унохана отвернулась к стене, прикрыв лицо рукой – она понимала подтекст этой картины. Через два месяца Рингоноки не станет. И от этого хотелось плакать.
Когда
– Как её зовут?
– Куротсучи-Бах Магдалина.
– Хорошо. А она хорошенькая…ладно, твоя дочь – моя дочь. Хм, а она действительно хорошенькая…Ладно, я не по этому делу. Рин, тебя совет 46 вызывает.
– Что из незаконного всплыло?
– Вроде ничего, они тебя вроде наградить хотят. Велели идти только тебе и твоему лейтенанту. Что-то ты с ней всё больше времени проводишь…
– Ом. Она мой лейтенант. Один из самых близких мне людей, не относящихся к нашей семье. А ещё она единственный синигами в отряде, кто понимает мой почерк. Да и нравится она мне…
Рингоноки вернулась после заката. Она шла чинно и торжественно. Рядом с ней, не менее чинно и торжественно, шла Хинамори. В руках Хинамори держала какой-то свиток. Маюри и Нанао выбежали встречать жену.
– Что, они на тебя что-то откопали? Неужели проект «Пандора» попал под запрет на искусственные души? Если да, то это не незаконно.
– Тебя лишают капитанского звания? Тебя сажают в тюрьму? Тебя казнят?
Рингоноки усмехнулась. Рингоноки развернула свиток. Рингоноки начала читать с разворота:
– «Капитану пятого отряда Куротсучи Рингоноки и её семье даётся княжеский титул, звание пятого Великого Клана, «Хранителей Сейретея и тайных знаний» и связаные с этим привилегии.» Маюри, Нанао, мы теперь князья! А Момо – почётный член клана Куротсучи и мой личный телохранитель! Нас не посадят!!!- Рингоноки расцеловала всех троих: Нанао, Маюри и Момо, причём последняя уже почти не сопротивлялась.
– Но у нас даже нет поместья!
– Айзен переписал на меня свой особняк в Уэко Мундо.
– У нас нет денег!
– Это у тебя нет денег, а у меня они есть.
– У нас нет людей!
– Есть! Есть у нас люди! И завтра же ты их увидишь, не будь моё имя «Рингоноки»! Нанао, пакуй вещи, мы через неделю переселяемся в Лас Ночес. Маюри, конструируй портал туда-обратно. Момо, принеси мне бумагу и ручку, я буду составлять ценную бумагу.
– Давайте лучше я под диктовку…
– Пойдёт. О Ками, это ЛУЧШИЙ ДЕНЬ В МОЕЙ ЖИЗНИ!!! – небеса начинают искрить, потом искры увеличиваются, и начинается фейерверк. Самый настоящий фейерверк чёрно-золотого цвета. Рингоноки радуется так, что эту радость невозможно не поддержать. Маюри радуется – теперь его точно не посадят. Нанао радуется – теперь она жена главы благородного клана. Нему радуется – Маюри-сама счастлив, мама-сама счастлива, Нанао-сан счастлива. Хинамори радуется за капитан – впервые за два года Рингоноки так явно выражает свои эмоции.
А утром всё случилось именно так, как сказала Рингоноки. Момо проснулась в приподнятом настроении. Причёсываясь, она обратила внимание на странное желтое пятно в форме круга с рогами. Пятно было на щеке – именно
На собрании лейтенантов она обратила внимание, что Ренджи скрывал от других запястье своей правой руки. Задавать вопросов она не стала, просто подошла и поздравила с принятием в клан Куротсучи, сняв наспех наклеенный пластырь с отметины. Отметины? Не набита, как тату, не наклена, не выжжена, не нарисована, просто является частью тела и почти не выделяется. Просто кружок с кривыми рогами. Маленький – всего полсантиметра в диаметре. Золотой не очень ярко выделялся на фоне кожи, не портил общий внешний вид и просто был показателем власти и признательности Рингоноки. «Наверное, эта метка есть и на капитанах. Интересно, как Рингоноки-сама нанесла метки? С помощью реацу? А возможно ли такое?»
Рингоноки-сама нашлась в кабинете. Она что-то писала. Увидев Момо, она обрадовалась и тут же задала странный вопрос:
– Хинамори, а как пишется «завещаю»?
– Рингоноки-сама, вы пишите завещание? Почему? Вы ведь ещё так молоды, вам всего девятнадцать…
– Да, я ещё молода. Но смерть не будет ждать, пока я напишу завещание. Так как пишется «завещаю Донохане миллион йен и пожизненную принадлежность к клану Куротсучи»?
====== Я люблю тебя, жизнь. ======
Комментарий к Я люблю тебя, жизнь. * – Krewella “Human”. Является тематической песней этой части.
**- Theory of a Deadman “Panic Room”.
«Семнадцать часов тридцать минут до смерти. Никто ни о чём не догадывается. Всё идёт хорошо, даже очень: мы обустроили Лас Ночес на свой лад, теперь там можно жить моей семье. Пустые не нападают – они боятся меня. У меня осталось два незаконченных дела, одно из которых я сейчас и выполню…» – думала Рингоноки, записывая на белоснежном листе бумаги своё прощальное письмо своим. Текст был такой:
«Дорогие мои,
Когда вы читаете это, меня уже нет в живых. Не нервничайте и смиритесь с этим: я сделала достаточно, даже более чем. Для своих девятнадцати лет, я вообще много чего сотворила, хорошего и плохого. В плохом я сейчас и хочу покаяться.
Да, Бьякуя, это я ограбила твой сад, это я спасла в твоём теле Рукию, это я была в твоём теле на тех фотографиях. Можешь плюнуть мне в могилу, если хочешь. Компенсацию не выплачу.
Маюри, ты должен знать о существовании моего мысленного списка вероятных любовников на случай, если вы с Нанао погибните и я останусь вдовой. В нём много женщин и всего пять мужчин. Перечислять их я не буду: они должны жить.
Донохане, я знала о том, что ты любишь Комамуру, с самого начала. Это взаимно. Будьте счастливы.
Хинамори, я даже не знаю, как это написать. Ты для меня за эти два года стала чем-то большим, чем просто лейтенант. Ты знаешь, что это означает. И да – ты в моём списке вероятных любовников была и будешь на первом месте. Поэтому я, как глава клана Куротсучи, завещаю тебе все активы клана до совершеннолетия Камасу. Ты справишься. Люблю.
Нему, если Елена и Магдалина будут спрашивать обо мне, расскажи им правду. Они должны знать, что я люблю их больше своей жизни. Магдалина должна будет однажды узнать, кто её настоящий отец, но она должна узнать и то, что я никогда не думала от неё отказаться.