Смотритель
Шрифт:
Schlaf, Kindlein, schlaf!
Dein Vater hut' die Schaf,
die Mutter schuttelt's Baumelein,
da fallt herab ein Traumelein.
Schlaf , Kindlein , schlaf !
Такая
Спи, моя радость, усни.
В доме погасли огни,
Дверь ни одна не скрипит,
Мышка за печкою спит.
Птички уснули в саду,
Рыбки заснули в пруду.
Глазки скорее сомкни,
Спи, моя радость, усни.
Два лейтенанта шли навстречу другу и не стреляли. Прекратили стрелять и солдаты с обеих сторон. Все заворожено смотрели, как приближаются друг к другу два дуэлянта, два поединщика, от исхода схватки которых будет зависеть исход сегодняшнего боя.
Дуэль?
Два офицера сошлись на линии разделения противников и шагнули по шагу вперед, встав спина к спине. Вскинув руки с пистолетами, они стали на выбор расстреливать командиров: лейтенант Метелкин немецких, унтерштурмфюрер фон Безен - советских.
Обе стороны раскрыли рот от изумления и не знали что делать.
Вскочивший на ноги полковник с криком, - Метелкин, твою мать!
– пал от серебряной пули эсесовского "Вальтера".
Командир противостоящей роты, капитан с Железным крестом первой степени, вскочил с криком, - Fur Heimat! Fur Hitler! (За родину! За Гитлера!), - и был сражен пулей из посеребренного нагана.
Солдаты противоборствующих сторон не имели команды, а оставшиеся офицеры не знали что делать.
Полковник из ведомства Берии зашипел на снайперов-сержантов Улусова и Копейкина:
– Стреляйте прямо в голову, мать вашу, чего застыли как вкопанные.
– Нельзя, однако, стрелять в них, - задумчиво сказал Улусов, оторвавшись от прицела, - они дети Одина и сюда пришли, чтобы уменьшить зло войны.
– Какого Одина?
– оторопел полковник.
– Что за херню ты несешь, косоглазый? Ты у себя белку в глаз стрелял, вот и стреляй фашистов в глаз, а не то пойдешь прямиком отсюда в трибунал.
– Они не фашисты, они дети Одина, - упрямо повторял Улусов.
– Посмотри, они оба сделаны из ясеня и их выстругивал один бог, а другой вдувал в них жизнь. Вот они, стоят спина к спине и останавливают
– Ты что болтаешь?
– зарычал полковник.
– Копейкин, стреляй в гадов, только нашего не задень.
– Да как я его не задену, - сказал младший сержант Копейкин, - пуля из винтовки броню пробивает, а человека насквозь прошьет. Если я в немца попаду, то и нашему не уберечься.
– Сволочи, - ругался полковник, - где этот особист, когда нужно, не найдешь, а как опасности нет, так глаза мозолит.
– Он сзади нас, в метрах двухстах кусты, он оттуда нас прикрывает, - сказал Улусов.
– Нельзя их брать, они сами уйдут, как только люди прекратят стрелять. Видишь, он стреляет только по тем, кто стрелять приказывает, а солдат без приказа стрелять не будет.
– А-а-а, суки, - закричал полковник, - по фашисту, залпом, огонь!
Как бы услышав его, солдаты с той и с другой стороны открыли бешеный огонь по стоявшим посредине офицерам в разных униформах.
Одна из серебряных пуль досталась и полковнику, и он упал в маленький окопчик, так и не поняв, чего же им все-таки нужно было.
Сзади к снайперам подполз московский оружейник Бовин.
– Ты куда?
– схватил его рукой Копейкин.
– У нашего патроны заканчиваются, - сказал специалист и пополз в сторону Метелкина.
– У тебя как с патронами?
– спросил по-немецки фон Безен у Метелкина.
– Уже заканчиваются, - ответил тот по-русски.
– Не волнуйся, - ответил фон Безен, - у меня есть еще один "Вальтер", возьмешь его. Не знаешь, что это за мужик ползет к нам?
Метелкин повернул в сторону своих и сказал:
– Это нужный человек, специалист по оружию, несет мне патроны. А ты не знаешь, почему я понимаю тебя?
– Сам удивляюсь, - сказал фон Безен, - но мне кажется, что русский язык я впитал с молоком моей матери. Мне сегодня даже снилось, что она пела мне колыбельную по-русски.
– Надо же, - удивился Метелкин, - а мне сегодня снилось, что мама моя пела мне колыбельную по-немецки и я понимал её.
– А как твоя фамилия?
– спросил фон Безен.
– Фамилия простая - Метелкин, - ответил лейтенант.
– Метелкин?
– переспросил фон Безен.
– Так мы получается с тобой однофамильцы. Besen это метла, веник, помело. И Метелкин это тоже Besen.
– Исай Иванович, я патроны принес, - сказал Бовин.
– Вы там держитесь, а я пополз назад.
Но далеко уползти Бовину не удалось. Одна из шальных пуль, прилетевшая неизвестно с какой стороны, убила его на полпути к советским окопам.
Внезапно всеобщее внимание привлек монах Савандорж, который появился как бы ниоткуда. Он нес руках медный котелок и стукал по нему металлической палочкой, отчего котелок издавал неприятный дребезжащий звук.
Откуда-то поднялся ветер, который понес вдоль воюющих сторон мусор и клочки сена, а на небе появились черные тучи и ударила молния. Затем молнии стали ударять в пустые дома деревушки, поджигая их как свечки, а ветер раздувал пожарища, освещая всех багровыми всполохами в наступившей темноте.