Смотрящий вниз
Шрифт:
– И последний вопрос. – Задиракин уставился в таинственный лист, словно бы сверяя мои показания с уже известными ему доподлинно фактами. – Где вы находились 4 октября сего 1999 года с 19 до 23 часов вечера?
– Сего 1999 года с 19 до 23 часов вечера я находился в гостях у господина Журенко и его ближайшей подруги госпожи… – Тут я запнулся.
– Грачевой! – подхватил Задиракин.
– Вот видите! – похвалил я следователя. – Вы даже знаете больше, чем я!
– Странно. – Задиракин побарабанил
– Что странно? – в третий раз нарушил я своим вопросом заведенный регламент.
– Журенко показал то же самое. – Задиракин с рассеянным видом отложил свой обличительный лист.
– Однажды Журенко показал мне человека, который закусывал водку стаканом, – заметил я. – Вот это было действительно странно.
Посмотрев на меня, как бульдог на ежа, Задиракин предупредил о даче ложных показаний и предложил расписаться на протоколе допроса. Я быстро пробежал глазами отпечатанный на принтере протокол и оставил на нем размашистую подпись.
– Еще увидимся! – пообещал Задиракин, отмечая мою повестку.
– Всегда к вашим услугам! – с готовностью поддержал я его инициативу.
– А что в Петербурге? – обронил мне вслед Задиракин. – Говорят, уже заморозки?
Больше всего обитатели нашего города интересуются погодой. Замечание не мое, но оттого не менее верное.
– Ну как?! – спросил Андрей, дожидавшийся меня у ворот прокуратуры. – Рассказал он тебе про опера Мещерякова?! Круто, да?!
– Круто, – согласился я. – Круче только Пизанская башня с той стороны, куда она падает.
– Какая башня?!
– Пизанская.
Обмениваясь впечатлениями о современных методах работы следственных органов, мы направились к машине Журенко, припаркованной на противоположной стороне улицы. Какое-то смутное подозрение терзало меня, когда мы еще только приближались к видавшему виды бездорожнику. А когда Андрей взялся за ручку, подозрение оформилось в догадку. «Что это он. про погоду в Петербурге справлялся?» – Сперва я перехватил запястье Журенко, а затем его изумленный взгляд.
– Отметить надо! – кивая на магазин позади «уазика», я потянул Андрея за собой.
– Узнаю друга Сашку! – обрадовался Андрей. – Задиракин пусть повестки отмечает, а мы будем отмечать встречи и расставания!
Он хлопнул меня по плечу, и я чуть не взвыл от боли. Позеленел-то я определенно.
– Ты в порядке?! – встревожился Журенко, словно герой американского боевика, обнявший смертельно раненого товарища.
– Желудок что-то пошаливает, – перевел я дух.
– Так это мы исправим! – утешил меня Журенко. – Постой! Палатка же рядом с домом!
– Знаю я твою палатку. – Боковым зрением я засек в отдалении микроавтобус, весьма схожий с тем, что был снят Проявителем на Поварской. –
Громко фыркнув, Журенко последовал за мной.
– Девушка! – бросился я к скучавшей у прилавка продавщице, лишь только переступил порог магазинчика. – Вопрос жизни и смерти! Жена рожает! Где у вас телефон?!
– Какая жена?! Что ты мелешь?! – зашипел сзади Андрей.
Но девушка, поддавшись моему паническому состоянию, уже провожала меня в подсобку.
– Извините покорно! – обернулся я к ней, набирая «03». – Интимные подробности!
– Ничего, ничего! Я понимаю! – Продавщица оставила меня одного.
– Сейчас приедут! – успокоил я, возвратившись в торговый зал, сердобольную продавщицу и Андрея, изнывавшего от неведения.
В подтверждение моих слов с улицы донесся вой сирены. К воротам прокуратуры подкатили сразу три оборудованные спецтехникой автомобиля. Высыпавший из них отряд моментально оцепил прилегающий к магазину участок улицы, и работа по обезвреживанию взрывного устройства закипела.
Обалдевший Андрей наблюдал сквозь витрину за происходящим, натурально разинув рот.
– В чем дело?! – вылетая из магазинных недр, всполошился мужчина с усами а-ля Буденный.
– Жена у покупателя рожает! – пояснила девушка за прилавком.
– Она что – противотанковую мину рожает?! – закричал усач, присоединяясь к группе наблюдателей в составе меня и Журенко.
Кутерьма за витриной стала приобретать характер целенаправленных действий. Саперные силы рассредоточились вокруг нашего вездехода, который и без того выглядел как после взрыва.
– Всем покинуть помещение! – забегая в магазинчик, скомандовал суровый парень в каске. – Воздушная тревога!
– Вы что – шутите?! – Усатый попятился к прилавку.
– Шучу! – гаркнул страж порядка. – Сколько человек у вас в лавке?
– Двое!.. Четверо! – поправился «буденовец», выгребая из кассы наличность.
– Во двор выход есть?! – спросил сапер, озираясь.
– Там! – Продавщица указала на дверь подсобки и первая, подавая пример всем остальным, потрусила из торгового зала.
За ней устремился расстроенный усач.
– Это же моя ма… – Я успел зажать Журенко рот ладонью и подтолкнул его в указанном направлении.
– Ничего не понимаю! – мрачно сказал Андрей, когда мы очутились во дворе. – Ты что-нибудь понимаешь?!
Земля под ногами неожиданно вздрогнула, и одновременно с другой стороны дома прозвучал оглушительный хлопок.
– У тебя на кого машина была оформлена? – спросил я у Андрея с сочувствием.
– На меня! – ответил он, тревожно прислушиваясь к долетавшим с улицы крикам. – По доверенности. А почему – была?