Сны Лавритонии. Книга 1: Тьма над горой
Шрифт:
– Все знают, что делать? – громовой раскат отразился от стен.
Тролли недовольно заёрзали, что, по-видимому, нужно было понимать, как «да».
– Тогда с добрым утром! Подходим, разбираем инструменты.
Тролли стали по одному подходить к Обалдую. Каждый получал в распоряжение кирку, зубило, кувалду и тканевый мешок. Затем они шли к отверстию в другом конце пещеры и исчезали.
– Куда они идут? – поинтересовался Плим.
– В штольню. Пещера, в которой мы находимся, всего лишь вход в бесконечные лабиринты подземелья, – ответила дриада.
– И
Женщина с задумчивостью посмотрела вслед последнему троллю, исчезнувшему в темноте.
– Если бы драгоценные камни… Ты будешь удивлён, когда узнаешь. Для этого-то я им и нужна. И, как мне кажется, для этого старухе нужен ты.
Плим с облегчением вздохнул. «Уже хорошо! Значит, планов превратить меня в сытный ужин ни у кого нет», – подумал он.
Между тем Обалдуй подошёл к котлу, поднял с пола плошку, из которой ели тролли, зачерпнул и протянул дровосеку.
– Ешь! – рявкнул он.
Плим заглянул внутрь и понял, как ошибся, когда думал, что блюдо троллей состоит только из воды и кож животных. Прямо из центра миски на него смотрел глаз какого-то зверька. Вероятно, земляной крысы. Но каким бы мерзким ни выглядело это варево, голод уже давно напоминал о себе. Плим взял из рук Обалдуя плошку и отхлебнул. Что ж, вкус был ещё омерзительнее, чем вид, но, учитывая планы на побег, силы ему ох как пригодятся. А еда – это сила. Дровосек опустошил половину порции, не забывая сплёвывать волосы, попавшие в рот. Всё это время дриада с любопытством за ним наблюдала. Наевшись, Плим протянул плошку Обалдую.
– Благодарствую. Просто отменная гадость.
– Ешь ещё! – скомандовал великан.
Плим заметил, как дриада улыбнулась. Это была её первая улыбка с момента их знакомства. Он опять припал к чашке и залпом её опустошил. На дне остались осколки дроблёных костей и зубов, липкие волосяные ошмётки. Глаза внутри не было.
– Можно это оставить на завтра?
Обалдуй отшвырнул плошку, подошёл к дриаде и протянул к ней свои пальцы-обрубки. Женщина отстранилась.
– Только не дёргай, – попросила она, – позволь, я сама.
Обалдуй убрал руки. Зелёные с голубизной волосы затрепетали, медленно освобождаясь из древесного плена.
Обалдуй размотал цепь и подтолкнул дриаду к входу, за которым исчезли тролли. Обессиленной походкой она пошла впереди своего надсмотрщика.
– Дровосек, скоро ты окажешься на поверхности. Не наделай глупостей, – услышал он в голове. – Те, кто тебе мог бы помочь, сами в сговоре. И то, что я тебе сейчас покажу, должно тебя убедить.
В ту же секунду Плим оказался на вершине холма, залитого лунным светом. Была тёплая весенняя ночь. Воздух благоухал ароматом распустившихся подснежников и звенел серебряной трелью соловьёв. У подножия холма среди деревьев он увидел десятки горящих факелов. По склону в сопровождении королевских солдат поднимался человек.
Когда эскорт оказался наверху, Плим узнал в нём бургомистра. Рыжий толстячок прошёл сквозь Плима и остановился возле конструкции, накрытой парусиной.
– Это она? – спросил бургомистр
Ответа не последовало. Посланец Короля просто подошёл к конструкции и сдёрнул ткань. Под ней оказалась клетка, в которой сидела дриада. Бургомистр отпрянул.
– Вы привезли нам беду! – схватился он за голову, – Неужели нельзя решить проблему другим способом?
– Нельзя! Эта женщина представляет угрозу только для двора. Вам она ничем не угрожает.
– Но её пение… – хотел возразить бургомистр.
– Из пещеры её пение не просочится наружу. К тому же за ней будет установлен постоянный надзор.
– И кто же надзиратель? Неужели эти молодчики? – бургомистр кивнул в сторону солдат Короля. Тогда, боюсь, ваше предприятие не сможет долго оставаться в секрете. Конечно, люди из деревни вряд ли сунуться на холм, но ведь нельзя же запретить им ходить в лес. Думаете ваших надзирателей никто не заметит? В своих красных кафтанах они как мухоморы на белой простыне. Да о чём я вообще говорю. Они обнаружат себя гораздо раньше, когда придут в деревню к нашему Крузо за бочонком эля.
– Господин бургомистр, умерьте свой пыл. Давайте пройдём в дом, и я вам всё объясню, – остановил возмущения бургомистра вестовой.
– В дом? В какой дом? Откуда здесь взяться дому?
– Вот видите, даже вы не знаете своих владений, а простолюдины и подавно ни о чём не догадываются. По эту сторону холма живёт старая женщина-отшельница.
– Здесь? Отшельница? – бургомистр обвёл тёмный холм удивлённым взглядом.
Они стали спускаться. Солдаты подняли клетку и последовали за ними. Плим поплыл вслед за клеткой.
В хижине, которую дровосек видел накануне, у грязного зеркала стояла знакомая старуха и изучала свою внешность. Казалось, она впервые видит своё отражение. Бургомистр подчёркнуто официально поздоровался с ней, но в ответ старуха даже не повела ухом. Она продолжала разглядывать морщины и складки на своём ветхом лице.
– Итак, – вестовой бросил неодобрительный взгляд на старуху, – эта женщина будет держать ситуацию под контролем.
Бургомистр выкатил глаза: «Ты рехнулся?» – говорило выражение лица.
Старуха повернулась и… Сказала? Нет – прошипела:
– А получше тела не нашлось?
У бургомистра отвисла челюсть. Ему не послышалось? Что это значит: «Лучше тела не нашлось?»
– Всё что есть! Не нравится, можем пересмотреть условия договора.
Старуха фыркнула и вышла из хижины. Бургомистр ошарашенно смотрел на своего собеседника.
– Она что, белены объелась? Какое ещё лучшее тело? – спросил он, продолжая коситься на дверь.
– Будем считать, что объелась белены, – вестовой лениво зевнул, – Так вот, возвращаясь к нашему разговору. Эта женщина будет делать всё что нужно, чтобы приказ Короля касательно дриады в точности исполнялся. Сама дриада не будет жить в хижине. Её место в пещере, где она и проведёт остаток своих дней.