Собрание сочинений в 2-х томах. Т.2: Стихотворения. Портрет мадмуазель Таржи

Елагин Иван

НАПЛЫВ

Мы выезжали из Чикаго,А может быть, из Конотопа,Из Киева, из Магадана.И, как в атаку из окопа,Кидался ветер из оврагаИ налетал на нас нежданно.Мы выезжали из Чикаго.Нас было четверо в машине.Тот день был днём последним года.Шоссе белело, как бумага,Стояла зимняя погода,Но снега не было в помине.Но память не дает мне спуску,Переставляет то и этоПо собственному произволу.(Вот по Андреевскому спускуМчит Скорой помощи каретаПо направлению к Подолу.)Мы выезжали из Чикаго.Катились мы по автостраде.Ветров могучая ватагаНас била спереди и сзади,Ветров свирепая ораваНас била слева, била справа.Мы выезжали из Чикаго.(А может быть, из КуренёвкиМы ехали на хутор Грушки.Забылся раненый, бедняга.За городом без остановкиПереговаривались пушки.)Мы выезжали из Чикаго,Мы не заметили, что в трансеМы очарованно застыли,Что мы не сделали ни шагу,Что

едем в том автомобилеВо времени, а не в пространстве.Мы выезжали из Чикаго.Над озером кричали птицы.Мы в путь пустились на рассвете.(Ещё далёко до больницы.Очнулся раненый в карете,На нем шинель, пилотка, фляга.)Мы выезжали из Чикаго.Оставленные небоскрёбыВдали затягивались дымом.Мгновенье — как земная тяга,Мгновенье нам дается, чтобыОстаться в нас неистребимым.(Трясло карету на пригорке.Его шатало и бросало,Но он держался, молодчага,И только попросил усталоСвернуть закрутку из махорки.)Мы выезжали из ЧикагоИли из даты новогодней?Из календарного порядка?Из часового циферблата?Из потускневшего сегодня?Мы двинулись в «давно когда-то»,У нас на звёздах пересадка.(А из дорожного зигзагаЕщё не вырвалась карета,Ухабам отдана на милость.Мне, может быть, тогда приснилось,Что я за океаном где-то,Что выезжаю из Чикаго.И может быть — ещё мне снитсяИль кажется, по крайней мере,Что клиника за поворотом.Но раненного миномётомНе довезли мы до больницы —Скончался от кровопотери.)Ну как угомониться слабым,Войной чудовищною смятым,Моим издёргавшимся нервам?Я думал, в семьдесят девятом,А оказалось — в сорок первомЕще я еду по ухабам!..(Я снова в Киеве военном,Я с коченеющим солдатомЛечу по спускам и подъёмам,А день расплавился закатомПо этим, с детства мне знакомым,Кирпичным желтоватым стенам.)А мне казалось — из ЧикагоЯ выехал в автомобиле.(Но вот пошла дорога криво,И мы с трудом заколесили,И около универмагаНас бросило волною взрыва.Но уцелела всем на дивоРазболтанная колымага.Вослед за этим взрывом третьеУже прошло десятилетье) —Мы по дороге из ЧикагоОт этого взлетели взрыва!Машина сумасшедшей птицейНа сосны кинулась с откосаИ загремела вдоль оврага,И на дороге из ЧикагоЯ с переломанной ключицей,Я с кровью, хлынувшей из носа.Колен разорванные связкиИ переломанные рёбра,Десятки синяков и ссадин.Я очень скоро буду найден,И, как Иван-царевич в сказке,Я буду по кусочкам собран.Меня положат на носилки,И вежливые санитарыПеренесут меня в карету,И, несмотря на боль в затылке,На переломы, на удары,У них спрошу я сигарету.В карете на носилках лёжа,Затягиваясь струйкой дыма,Я понимаю, что мне плохо,Что жизнь моя непоправима,И с чем-то очень давним схожаСегодняшняя суматоха,Сегодняшняя передряга,Что я живу уже сверхплана,Что существую рикошетом,Что, видимо, по всем приметамНе существует ни Чикаго,Ни Киева, ни Магадана,Ни Конотопа, ни вселенной,А только есть одна дорога,А на дороге катастрофы…

У МОЛЬБЕРТА

Сергею Бонгарту

Ему, как истому артисту,Не помешает жест актёрский,И у холста взмахнул он кистью,Как палочкою дирижёрской.Чуть-чуть разметивши пространство —(К холсту пять-шесть прикосновений!)Стал блеском бронзовым бросатьсяИ осторожно вешать тени.Цветастая неразбериха!Весёлых красок суматоха!То размахнётся кистью лихо,А то с медлительностью вздоха.Неясно, что он там задумал, —Он занят был работой странной:Он мне казался стеклодувом,Что выдувал пузырь стеклянный.Но вот — частица за частицей —Сперва едва, сперва миражемТо тут, то там сирень круглится,Плюмаж вздымая над плюмажем.Там контур появился жёсткий,А там — расплывчатый, ущербный,И кисть уже не дирижёрской —А стала палочкой волшебной.

* * *

Видно, было мне так назначено,Что я жизнь мою прожил начерно,Что явился я с опозданиемНа свидание с мирозданием.Видно, так уже предназначено,Видно, так уже напророчено,Чтоб была душа озадачена,Чтоб была душа озабочена.Испокон, видно, так налажено,Видно, сужено да положено,Чтоб гудела душа, как скважина,Ветром времени потревожена.Видно, так уже предначертано,И никем ещё не нарушено:Надо всем, что на свете мертвенноПриоткрыта душа-отдушина.А живём мы неозаренными,Много хлама в пути накидано.Сквознячками потустороннимиНас прохватывает неожиданно.

* * *

Рано утром над землёю нашеюПролетаю я на самолёте.Облака большие манной кашеюВ персиковом плавают компоте.Верно бы, Цветаева обиделась,Верно, обозвала б гастрономом…Что же делать, если так увиделось?Я сравнил с предметом мне знакомым.В небе всё и проще и понятнее.Отдых для меня полеты эти.Да и каша в небе — поприятнееТой, что заварили на планете.

* * *

Ещё много хороших вещей на земле,Ещё вздыблена

лошадь с царём на скале,Разлетается тога с царёвых плечей —На земле еще много хороших вещей.Декорации брошью блистают во мгле,Ещё много хороших вещей на земле.Приготовлены строго смычки скрипачейНа земле ещё много хороших вещей.Гумилев и Волошин, Вийон и Рабле,Ещё много хороших вещей на земле,И высокого слога не сохнет ручей.На земле ещё много хороших вещей.Ещё много хороших вещей на земле —И рассвет, что ерошит листву на ветле,И взлетают со стога десятки грачей.На земле ещё много хороших вещей.Я целую ладошки твои в полумгле.Ещё много хороших вещей на земле.Обжигай, недотрога, меня горячей.На земле ещё много хороших вещей.И душистый горошек стоит в хрустале —Ещё много хороших вещей на земле.Ещё много у Бога и дней, и ночей.На земле ещё много хороших вещей.

* * *

День начинался медленно. Сперва,По-зимнему обутый и одетый,Он из кладовки приносил дрова,Лучину в печке разжигал газетой.Часы идут. Дрова в печи свистят.К полудню воздух в комнате просушен.А я едва включаю термостат —Течёт тепло над сетками отдушин.Крошащиеся времени пластыТы измеряешь мерою какою?Ты меришь время тем, что сделал ты,Иль тем, что время сделало с тобою?Обдаст полено запахом смолы,В печи огонь блеснёт, подобно чуду,И озарит все в комнате углы…А я о термостате позабуду.Что значит миг? Секундной стрелки сдвиг?Один живёт от сдвига и до сдвига,А для другого целый мир возникВ течение взметнувшегося мига.А у кого для жизни больше сил?Чей день светлей? Чьи озаренья шире?И времени кто больше получил,Чтоб разобраться и в себе, и в мире?

* * *

Мой век! От стукаНочного в дверьПошла наукаБольших потерь.Мой век ущербный,Мой век-недугЛистал учебникКолымских вьюг.Мой век! Ты — школьник,И твой дипломДобыл ты в штольняхТупым кайлом.Мой век! ЭкзаменВ полярный вузТы сдал слезамиРоссийских муз.В краю студёныхГлыбастых льдов —Плоды учёныхТвоих трудов.Почётный докторБушлатных прав,Мой век, продрог ты,В метель попав.С таёжных ёлокНе сходит снег.Постыдно дологУ века век.

* * *

Сочиняю сценарий для фильма.Первый кадр: золотится закат,Озаряется озеро Ильмень,А над озером сосны стоят.Небольшая домашняя нечисть,Самодельный критический чёрт.(Обязательно с чёртом я встречусь,И он мне наставленье прочтёт!)«Отчего не берёшь ты Нью-Хемпшир?Что ты озеро Сквам не берёшь?Летний день, над водою померкший,Так для первого кадра хорош!У тебя в поэтическом фильмеНесуразностей быть не должно,И не видел ты озера Ильмень,И в другом полушарье оно!»Мне подыскивать надо героя —Без героя и фильма-то нет.Понемногу наметились трое:Академик, священник, поэт.И пойдут они все по дороге,Что трудна, и крута, и пряма,Будут правду искать, а в итогеЭмиграция или тюрьма.А у чёрта на это в запасеНехороший презрительный смех:«Убирался бы ты восвояси,На крови спекулировать — грех!Лучше взял бы ты школу в Вермонте.На привычные вещи взгляни:Видишь — там, на ночном горизонте,Автострадою мчатся огни.Вот одна из возможнейших версий:Там — стеклом ветровым отражён —Твой герой, паренёк из Нью-Джерси,И зовут его, может быть, Джон…»Я для фильма искал героиню,И почти что обрел во плоти:Я позарился на балерину,Что на Запад решилась уйти.Оказалось — совсем не годится:По примеру блистательных дивОбзаводится виллою в Ницце,Мой сценарий вконец загубив.Неудачи преследует демон,Или бедный талант мой иссяк, —Только фильмы на русскую темуУ меня не выходят никак.Я живу всё странней, всё нелепей,И в бессмысленный сон погружён,Вспоминаю всё чаще о цепи,О распавшейся цепи времен.

* * *

Вот мне и стало казаться,Что стихи мои тоже так,Как солдаты, чётко по плацуОтбивают за шагом шаг.А душа моя по-другому,А душа моя, как назло,То проскальзывает невесомо,То волочится тяжело.Сочинитель, к беде готовься!Будет участь твоя плоха,Если не совпадает вовсеШаг души с шагами стиха.

ВАСИЛИЮ БЕТАКИ

Я очень Вас благодарю, Бетаки,За Ваши негодующие строки.Люблю стихи, подобные атаке,Стихи, как партизанские наскоки!Нас заливают мутные потокиГазетной злопыхательской клоаки,Стрекочут нам партийные сорокиДежурно-показательные враки.У этих — бронированные щёкиНе заалеют от стыда, как маки.Кто устыдился — в лагерном баракеОтсиживает длительные сроки.Для многих эти времена жестоки,И многие живут, как на биваке,В Москве, в Нью-Йорке, в Риме, в НагасакиШумят над нами мировые склоки.Мы все в литературе одиноки,И потому так дороги нам знакиВнимания, и я за Ваши строкиЕще раз Вас благодарю, Бетаки.