Сочинения в двух томах
Шрифт:
Как будто нес их вихорь-богатырь,
Что по Руси гуляет вдоль и вширь...
12 Итак — княжна... Но — мир во гробе спящим!
И грех живым, идущим к их гробам
С своим судом, лишь в злобе дня судящим
И в похвальбе своим делам и дням!
И мы, чредой, и с нашим настоящим
А кто безгрешен? Все мы — человеки!
Мир праху твоему, княжна, вовеки!
Два слова, впрочем. Няня сорок дён
Служила панихиды, всё как надо.
По случаю каких-то похорон
Я с нею встретился. Казалось, рада,
Что видит, ласковый, спокойный тон.
Речь о княжне, конечно — вот, отрада
Была ей Женя, да и та... «Да, да, —
Вздохнув, она сказала, — молода.
Еще глупа: ни что к добру, что к худу —
Понятья нет!.. Вон — замуж-то идет:
Я только так, мол, с ним и жить не буду!..
Все на нее теперь, что вот, мол, вот!..
Дивятся детской дури, словно чуду!
Эх, друг! и небо, и земля пройдет,
А дурь-то нешто вечная! Минует!
Дух у нее большой. Вот и бушует!..
Княжна, бывало, по ночам не спит:
«За что, мол, на меня-то держит злобу!
А, чай, теперь в нужде какой сидит!
Снеси-ка, — денег даст мне, — да попробуй,
Пообразумь». Приду: «Нет, — говорит, —
И не моги! Нога моя до гробу
Не будет к вам. А денег — хоть умру,
А не возьму». Ну в эдаком жару,
Гляжу, что делать? Время только трачу!
А бедность-то кругом: диванчик, стол
Да стул — и всё!.. Ведь забрала ж задачу!
Гостей встречала у нее. Пришел
Раз целый сонм. Галдят! А я-то плачу,
В уголушке сижу. «Да с кем те свел
Непутный», — говорю. Она ж: «Да, путных мало!»
Сама, поди ж ты, это понимала...»
«А что теперь она?» — «Да как сказать!
Никто как бог! Захочет — сердце тронет.
Что гордость-то людская? Благодать
Тут, признаюсь, не с тем, чтобы болтать
Ее заставить, я сказал: «Прогонит
Всю эту дурь, как разглядит, она, —
Как прогнала ж ведь патера княжна...»
Старушка на меня взглянула косо
И поднялася с места, от меня
Боясь прямого, может быть, вопроса,
Но обернулась... Изумился я:
Я чувствовал, что скорби поднялося
В ее душе! И, голову склоня:
«Коли судить, — сказала мне, — берешься,
Слыхал ли то, не падши, не спасешься?..
Затем — прости!» И тихими шагами
Вдаль побрела. Смотрел я долго вслед.
Тут свежий холм, усыпанный цветами,
Ее любовь и гордость стольких лет,
Та, что прошла победными стопами
Свой в мире путь, вкруг разливая свет,
Деля со всеми блеск, все жизни розы,
С одной лишь с ней — страдания и слезы.
Но отчего ж?.. И кто ей указал?..
Та, для кого великие стремленья
И всякий высший века идеал
Доступен был и близок, — утешенье
Нашла лишь там, куда не проникал
Ни блеск, ни шум всемирного движенья,
Где теплится лампада да одне
Лишь шепчутся молитвы в тишине...
Пылинка влаги, в небеса взлетая,
Там золотом горит и серебром,
То в радугах цвета переливая,
То разнося и молнию, и гром...
Отбушевав и отблистав, кончая
Свой горний путь, теряется потом
В бездонных глубинах, где от начала
Ни зыби не было, ни бурь, ни шквала...
Счастлив, тысячекрат счастлив народ,
В чьем духе есть те ж глубины святые,
Невозмутимые и в дни невзгод,
Где всякие страдания земные
Врачуются, где разум обретет
И нищий духом на дела благие,
Затем что там от искони веков