Сочинения в двух томах
Шрифт:
Заключу кратко: от тебя начало, у тебя же и конец. Но зовет греческий колокол. Будь здоров, дражайший Михаил! Твой грек мною очень любезно принят.
32 Твой Григорий Саввич
[Вторая половина февраля 1763 г.]
/^«И, сев, учил на берегу»/' и т. д. «с корабля». Плавает в гавани тот, чья жизнь лишена суеты, Кто далек от забот и честолюбия.
Кто осторожно вверяет себя волнам этого мира, Тот плавает в гавани, и челн его в безопасности. Но тот, кто обращает паруса в глубокое море, — Какой страх сжимает дыхание! Какое волнение
бросает его! Четырежды счастлив, никогда не выходивший
в открытое море, Если тебе нравится ученый покой, спокойная муза. О божественный покой! О еще не познанные
божественные Дары! Твою ценность посредством разума узнают. О, держись гавани, презирай дары толпы! Отдавшись морю, перестанешь принадлежать себе. Что тебе до забот? Заботы — жесткие терния. Они заглушают священные слова божии; II не сеет их Христос, и пе проповедует в море. Он плавает в гавани: здесь, здесь он учит свопх.
Дражайший Михаил!
Я долго размышлял, какие стихи тебе послать. Однако последние показались несколько лучшими не по какой-то другой причине, а потому, что легче вылились. Но что мне сказать о твоем письме, более сладостном, чем сама амброзия [839] . Пусть бы меня так любил бог… Однако я боюсь в глаза тебя хвалить. Будь здоров, дражайшая душа, и почитай добродетель.
Твой Григорий
33
[Конец февраля — начало марта 1763 г.]
Мир тебе, мой брат!
839
Амброзия —
Я написал это вчера в расстроенном и рассеянном состоянии, и притом очень быстро. Не удивительно, что написанное тебя не удовлетворило, особенно если принять во внимание значительную трудность твоего тсрбрХтдл^а [840] . Я признаю твои дарования и твое усердие в науках, а также добродетель и очень радуюсь. Ну, попробуем, не можем ли мы решить вопрос, если Христос ниспошлет нам вдохновение.
Однако в большом деле достаточно и желать.
Неужели, говоришь ты, и в добродетели сохраняется умеренность? Если это не так, то в старании мера не является необходимой. Если так, то почему один превосходит другого в добродетели? Таковы твои мысли. Но прежде всего следует знать, что существует два класса ревнителей добродетели: один класс совершенных, другой — новичков, или, как Павел говорит, младенцев.
840
Вопроса (греч.). — 226.
Отсюда можно сделать вывод, что существует два рода добродетелей: один род, охватывающий то, что называется добродетелями в собственном смысле, к которым, как к цели, относятся другие добродетели. Эти последние и составляют второй род. Но совершенные, или мужи — viri — отсюда добродетель получает свое название virtus — занимают самый замок, или твердыню, добродетели; там нет никакой меры, так как нет и насыщения; отсюда получается, что один имеет преимущество перед другим, ибо и в замке имеются степени восхождения, и, чем больше кто- либо превосходит другого, тем больше пользы он приносит человеческому роду и становится более подобным богу, которого благость не имеет ни конца, ни меры, ни числа.
Отсюда у Павла, если не ошибаюсь, насчитывается пять классов избранных, а именно в отношении заслуг. Ведь чем кто более чужд всему земному, тем ближе он к небесному и к самому источнику света. Сюда относится тот Давидов стих, который я часто пою: /«Как ио высоте небесной от земли утвердил»,/ и проч. Добродетели в собственном смысле — это те, господином которых является сам Ь wv [841] или Ого- [842] . Таковы: вера, надежда и величайшая из всех и конца не имеющая любовь. Ибо аитб; -pp о frsos [843] называется а^Апт, [844] . Все они бесконечно созидают. Свойство веры — замечать или понимать, а чем более кто замечает, тем более надеется, а чем более надеется, тем пламеннее любит; в радости творит добро насколько возможно широко, без какого-либо предела и меры. О, если бы ты, моя душа, могла когда-нибудь достигнуть этого кремля! О, сколь малому числу удается приблизиться к этому Коринфу [845] ! Хочешь ли достигнуть? Для этого нужны основания, которые вы называете средствами. Какие же средства? Они следующие: знание греческой и римской литературы, которое дается ночными занятиями (я называю тебе уже средство средства), бегство от толпы и мирских дел, презрение богатства, пост и воздержание, короче, пренебрежение к плоти, дабы приобрести дух. Таковы же, наконец, и обычные добродетели, присущие даже непорядочным людям. В них следует соблюдать меру, дабы достигнуть тех, в которых не соблюдается никакой меры. Иначе, если ты в одну ночь из-за неумеренных бдений повредишь глаза и легкие, как ты после этого будешь в состоянии читать или беседовать со святыми? Каким путем ты от них узнаешь о боге? Вера видит бога и сама божественна; чтобы ее достигнуть, сохраняй меру в бдениях и трудах и, приобретая духовное, берегись, как бы не убить плотское, когда это плотское может тебя привести к лучшему. Разве не глупо поступает тот, кто, начиная долгий путь, в ходьбе не соблюдает меры? Несомненно, этот не дойдет до Иерусалима: болезнь или даже смерть прервет его путешествие. Поэтому смотри, чтобы твое рвение, не знающее меры, не ввергло тебя в беду. Ах, не хочется предвещать дурное. Ты, мой Михаил, заслуживаешь самой благоприятной судьбы. Ты избегаешь толпы? Сохраняй меру и в этом. Разве не глупец тот, кто избегает людей так, что совершенно ни с кем никогда не говорит? Безумец такой человек, а не святой. Смотри, с кем ты говоришь и общаешься. Ты постишься? Разве не покажется тебе поврежденным в уме тот, кто совсем ничего не уделяет телу или представляет ему лишь что-либо ядовитое? Сокращай излишнюю пищу, дабы не проявлял своей необузданности осленок, то есть плоть; с другой стороны, не убивай его голодом, дабы он мог нести седока. Таковы те прекрасные вещи, которые без меры становятся весьма дурными. В таком возрасте, как твой, бывают такие, которые чрезмерно предаются вину, и такие, которые чрезмерно увлекаются лошадьми и собаками или роскошным образом жизни. Бывают, напротив, такие, которые ведут слишком суровую жизнь. Отсюда это прекраснейшее и божественное правило: pir^ev oqav [846] . Напиши в ответном письме, каково твое мнение, чтобы я знал, нравится ли тебе это. О, если бы Христос, который обещал присутствовать всюду, где двое соберутся во имя его, удостоил принять участие в нашей бщХ'а [847] . В противном случае, без него, все напрасно.
841
Сущий (греч.). — 227.
842
Бог (греч.). — 227.
843
Сам бог (греч.). — 227.
844
Любовью (греч.). — 227.
845
Коринф — город–государство в Древней Греции, центр торговли, ремесленничества и культуры. — 227.
846
«Ничего сверх меры» (греч.). — 228.
847
Беседе (греч.). — 228.
Будь здоров, мой Михаил!
Весь твой в господе Григорий Саввич
[Конец февраля — начало марта 1763 г.]
Здравствуй, мой сладчайший любитель муз, Михаил!
Радость гони,
Гони страх,
Надежду обращай в бегство;
Скорби да не будет.
Ум отуманен
И связан узами,
Где они господствуют.
Это, если не ошибаюсь, стихи Боэция [848] , некоего римского философа. Аффект — это болезнь души, по–гречески то izdbо<; [849] . Болезнь, как я полагаю, есть некоторое расстройство, образующееся из плохо согласованных между собою элементов, именно когда огонь или земля преобладает, или то и другое. Отсюда возникает обострение, по–гречески 6 itaposoajios [850] . Ибо, когда аор^етр^а [851]
848
Боэций, Аниций Манлий Геркват Северин (прибл. 480— 524) — римскпй философ, поэт и государственный деятель. В философии выступил как последователь стоиков, автор диалога «Об утешении, доставляемом философией», в котором идеи стоиков сочетаются с неоплатонизмом. Основные идеи этого произведения — раскрытие ничтожества земных благ, проповедь самопознания, чистой совести и душевного спокойствия — были, несомненно, близки Сковороде. — 229.
849
Страдание (греч.). — 229.
850
Раздражение (греч.). — 229.
851
Симметрия (греч.). — 229.
852
Автомат (греч.). — 229.
853
Водяные (греч.). — 229.
854
Автоматами (греч.). — 229.
855
Здесь Сковорода уточняет свое отношение к учению стоиков об избежании аффектов и апатии. — 229.
856
Господь (греч.). — 229.
857
«Я даю вам мир мой» (греч.). — 229.
858
Бесстрастен (греч.). — 229.
859
Занозу (греч.). — 230.
860
«Делают человека блаженным» (греч.). — 230.
Будь здоров, мой дорогой, и разговор этот прими ц сведению!
Твой весь в господе Григорий Саввич
[Конец февраля — начало марта 1763 г.]
Здравствуй, мой Михаил, более богатый, чем цари Вселенной!
О свободнейший, чем сатрапы, беспечнейший, чем покой!
Ты вызвал у меня невероятную тоску по тебе, не явившись сегодня в школу. О, если бы не оправдалось то, что я подозреваю! Боюсь, уж не заболел ли ты в эти нездоровые времена, чего да не будет по милости Христа! Поэтому ты ppa^eax; [861] нас извести, что с тобою.
861
В скором времени (греч.). — 230.
Наш Яша уже смеется и играет, точно /sXtSova [862] , возвещая весну. Но оп не начнет снова ходить в школу, пока не будет ему сшита хорошая обувь. Ибо его xov itopexov [863] , между прочим, вызвана тем, что он до сих пор пользовался дурными oTcoSVjfxaat [864] . Мы с большою охотою предоставим ему эту возможность ради тех, кого мы любим и должны любить. Если ты здоров, осчастливь меня, о мой дражайший.
862
Ласточка (греч.). — 230.
863
Лихорадка (греч.). — 230.
864
Сандалиями (греч.). — 230.
Твой Григорий Сковорода
Кто пашет поле и здоров, счастливее больного царя.
Нет, он лучше даже и здорового царя!
[Первая половина марта 1763 г.]
Здравствуй, храбрейший новобранец Христова воинства!
Возлюбленнейший Михаил!
Прочитав с большим удовольствием и не без смеха твое письмецо, я много про себя размышлял, вернее, с тобою безмолвно беседовал, а затем, приготовившись ко сну, много о том же думал. И вдруг мне показалось, что слышу такой внутренний голос: жизнь наша — военная служба… Поэтому 6 8ia3oXo$ [865] , после того как он не мог обольстить тебя ни скупостью, ни удовольствиями и тем повредить твоей душе, может быть, решил вредить твоему здоровью? Это, несомненно, так, и действительно мудро сказано: из двух зол нужно выбирать меньшее. Знает этот старый пройдоха, что некоторые самые лучшие умы очень склонны тсро; xsvooo;(av [866] , особенно в таком возрасте, как твой, и этим часто ускоряли час безвременной кончины или неизлечимо повреждали какую-либо благородную часть тела, например, глаза или грудь. Итак, не успев первым способом, он пытается действовать другим путем. Ты же эти нелепые и пустые, но в то же время очень тяжелые труды исполняй так, чтобы не терять из виду интересов твоего драгоценнейшего здоровья. Лучше пожертвовать своим тщеславием. Это получится, если будешь трудиться и напрягаться в такой мере, в какой это достаточно для посредственного ученика и для твоей дисциплинированности, без присущего тебе горячего рвения. Но я обращусь к нашему почтенному префекту, господину и другу. Ты же, дражайший, пребывай под крыльями твоего вождя Христа. Будь здоров в нем!
865
Дьявол (греч.). — 231.
866
к тщеславию (греч.). — 231.