Согрешить с негодяем

Эллиот Кара

– Мистер Уэлч отпустил меня пораньше, потому что я отлично написал контрольную по математике, – ответил Перегрин. – Я хотел постучать мячом у стенки в саду, но нигде не могу его найти. Может, ты его видела?

В ответ раздался шлепок мяча, который подбросил и поймал граф.

– Мы его использовали тут в качестве физического пособия, но мне кажется, что его настоящее место в саду.

Кьяра заметила, как сын удивился, увидев незнакомое лицо в доме.

– Перри, это лорд Хэдли. Он консультирует меня по научным вопросам. – Она искоса посмотрела

на графа, изо всех сил надеясь, что тот воздержится от насмешливых комментариев. Мальчик стеснялся чужих. – Лорд Хэдли, это мой сын Перегрин.

– Любишь играть в крикет, мальчуган? – Лукас присел на корточки, и их глаза оказались на одном уровне.

– Да, сэр, – ответил Перегрин.

– Я тоже. Часто играешь?

– Н-не очень. – Мальчик поморщился. Синяк на лбу, напоминавший бычий глаз, стал еще заметнее. – Дело в том, что мой напарник – девчонка, а она всегда бьет мимо.

– Да, это проблема, – согласился Лукас с серьезным видом. – А ты пробовал научить ее крученой подаче? Подкрутка очень помогает контролировать мяч.

Перегрин уставился в пол.

– Я не знаю, как это.

– Вообще-то довольно просто. – Лукас приподнял бровь. – Если твоя мама устроит сейчас небольшой перерыв в наших занятиях орнитологией, буду счастлив проводить тебя в сад и показать пару приемов.

Кьяре пришлось согласиться в ответ на умоляющий взгляд сына.

– Тогда пошли, будешь учиться отбивать. – Лукас заговорщически подмигнул. – Пока мама не передумала.

Быстро прибрав рабочее место, Кьяра последовала за ними, удивляясь тому, как быстро сын проникся к графу симпатией. Свойственная ему настороженность сменилась общительностью, откуда-то вдруг взялась тысяча вопросов о спорте. И уж совершенно неожиданно Перегрин начал трещать как сорока. От деревянных панелей отражался веселый смех, смех мужчин – баритон в сочетании с альтом. Их смешливость вдруг тронула ее. С мальчиком рядом должен быть мужчина. Только вот…

Лукас снова рассмеялся, и, несмотря на яркое послеполуденное солнце, дробившееся в стеклах, этот звук напомнил ей отдаленные раскаты грома, предвестника надвигавшегося шторма.

Отбросив мрачные предчувствия, Кьяра ласково улыбнулась Перегрину, который в этот момент оглянулся на нее, и тоже вышла в сад. Пусть на горизонте собираются тучи, над ней небо ясное. Во всяком случае, пока.

– Подожди-ка. – Лукас снял сюртук и бросил его на садовую скамейку. – Ты же не хочешь, чтобы моя одежка разъехалась по швам, – пошутил он, помахав руками, чтобы размяться. – В сюртуке, как в шкафу, не пошевелить ни рукой, ни ногой, а для подачи как раз требуется свобода. Поэтому прав мой камердинер, когда говорит, что сюртук от Уэстона будет стоить мне руки или ноги. Мальчик хихикнул.

– Для начала покажи, как ты держишь мяч. Детские пальцы нерешительно легли вдоль шва, и Перегрин неуверенно поднял на него глаза.

– Ничего удивительного. Ты же, кроме девчонки, ни с кем не играешь. – Лукас закатил глаза, сочувствуя мальчишке. – Насколько

я понимаю, у нас с тобой впереди куча работы. – Он передвинул руку мальчика, показав, как надо обхватить мяч большим и указательным пальцами. – Сожми сильно. Легче будет удерживать мяч. Иди стань рядом со статуей и делай, что я скажу.

Мальчик помчался по гравийной дорожке.

– Выстави руки вперед, – крикнул Лукас. Прицелившись, он послал мяч и попал в цель. Затем присел и выставил руки перед собой на уровне груди. – Давай, теперь ты.

Мяч пролетел высоко над его головой. Перегрин застыл в замешательстве.

– Расслабь руку до плеча. Пусть мускулы станут гибкими, как макароны. – Показывая, он смешно затряс рукой. – Ни за что не попадешь в цель, если локоть будет зажат.

Мальчик сделал еще одну попытку. Получилось немного лучше.

– Молодец, хорошо, – подбодрил его Лукас. – Потихоньку приноравливаешься.

Краем глаза он заметил, что Кьяра уселась на ступеньки террасы и наблюдает за ними. Ей не понравился его панибратский тон? По выражению лица было трудно понять.

– Mens sana in corporesano ,– пробормотал Лукас, проходя мимо нее в поисках мяча. – Что означает: «В здоровом теле здоровый дух». Древние считали, что физические нагрузки помогают развивать умственные способности.

– Не уверена, что философы имели в виду те самые физические нагрузки, которые нравятся вам больше всего, – загадочно усмехнулась она, – Но полагаю, в таком подходе есть смысл.

– Вы только не беспокойтесь, я не собираюсь толкать вашего сына на гибельный путь: мальчугану его возраста просто необходимо где-нибудь выплескивать избыток энергии. Крикет пойдет ему на пользу.

На ее лицо набежала тень, подчеркнув вдруг запавшие щеки. Что-то ее встревожило. Лукас не понял, что именно.

– Вы правы, лорд Хэдли… Я очень признательна вам, что вы тратите время на занятия с ним.

– Да это эгоизм чистейшей воды. Мне удалось улизнуть из душной классной комнаты. Смею ли я надеяться на высокую оценку в спортивном мастерстве?

– Проходной балл у вас в кармане, – сказала Кьяра.

– Всего лишь проходной? Значит, мне придется поработать над собой. Я люблю получать высшие баллы за свои выходки. – Повернувшись, он бросил мяч Перегрину. – Запомни, большой палец должен лежать на шве, парень.

– Да, сэр!

Мальчик напомнил ему неуклюжего трогательного щенка, который старается угодить во всем. Лукас почувствовал, что у него что-то сжалось в груди, когда он вспомнил, как одиноко бывает ребенку, у которого только один родитель. Из-за дурной славы вдове наверняка приходится ограничивать общение сына с посторонними. Нет ничего удивительного, что ребенок изо всех сил старается понравиться.

– Отлично, паренек. Молодец! Еще немного практики, и ты станешь прекрасным подающим.