Согрешить с негодяем

Эллиот Кара

Именно это происходило с ней сейчас.

– А вот, должно быть, и наш чай, – сказал Генри, когда раздался стук в дверь. – Входите, Дженкинс. У меня готовят прекрасные пирожные из грецкого ореха. Надеюсь, пирожные тоже подадут.

Уткнувшись носом в только что купленный научный журнал, в котором оказалась интересная статья, в комнату вошел Лукас.

– Никаких пирожных, извини. Но взамен, если хочешь, могу заказать пару грязных потаскух из борделя мадам Д. – И, перевернув страницу, продолжил

не глядя: – Не смейся, Генри. Я хотел спросить…

– Уймись, мой мальчик, – остановил его дядя. – Наши гостьи и так уже засомневались в моей воспитанности. Мне не хочется, чтобы они подумали, будто тут живет семейка дикарей.

Гостьи?

Лукас остановился как вкопанный, удивившись тому, какую дрожь вызвал в нем вид Кьяры.

– О, простите. – Скрывая свою реакцию, он задвигал бровями и быстро добавил: – Зная, что тут у вас menage a trois [9] , я не позволил бы себе так бесцеремонно ввалиться.

[9]Любовь втроем (фр.).

Генри усмехнулся:

– Мы занимаемся более возбуждающими вещами: беседуем о маке.

– О маке? – переспросил Лукас. – Тогда я пошел. Вам и без меня хорошо. – Он вежливо поклонился Кьяре и Ариэль, предусмотрительно скатав журнал в тугую трубку, чтобы нельзя было прочесть название. – Я заскочил, чтобы узнать, может, тебе что-нибудь нужно в аптеке.

– Не разыгрывай из себя мальчика на побегушках, Лукас, – сказал дядя.

– Все равно пойду мимо по дороге домой. – Он сжал плечо Генри, а потом поправил на нем плед.

– И сиделку тоже не надо из себя разыгрывать, – сухо сказал дядя.

– Ну конечно, ты предпочел бы, чтобы за тобой поухаживали женщины, – усмехнулся Лукас. – Не могу сказать, что осуждаю тебя за это.

– Выпьете с нами чаю, лорд Хэдли? – спросила Ариэль. – Мы обещаем, что не будем навевать на вас скуку разговорами о структуре листьев и перекрестном опылении.

– Да, пожалуйста, мой мальчик, – присоединился к ней Генри.

Лукас обратил внимания на то, что Кьяра промолчала.

– Кстати, спросишь о том, о чем хотел спросить, – добавил дядя.

– Не беспокойся. Это не важно. – Он присел на край письменного стола. – Боюсь, я не смогу остаться. У меня встреча с приятелями в боксерском зале у Джентльмена Джексона, а потом мы опробуем новый пистолет в тире Мэнтона. – Отчистив от пятнышка манжету, Лукас протянул: – Вот видишь, сколько дел у праздного бездельника.

– Что вы читаете, лорд Хэдли? – вдруг спросила Кьяра.

Вот дьявол! Лукас ненароком сунул свернутый журнал в карман сюртука, понадеявшись, что она не узнала обложку. Ему не хотелось, чтобы Кьяра поняла, что он читает «Орнитологическое обозрение».

– Да так. Отчет о последних скачках в Ньюкасле, – нашелся он. – А вы ставите на лошадей?

– Нет, –

холодно ответила она. – Мне не нравится испытывать судьбу случаем или удачей.

– Очень умно, – согласился Лукас.

– Так что бери пример с леди Шеффилд, – улыбнулся Генри.

– Такое вполне возможно. – Лукас поднялся. – Но сейчас я должен отправиться биться на кулаках с потными полуголыми боксерами.

Кьяра продолжала не сводить с него глаз. Отвернувшись, он с невольным беспокойством глянул на Генри.

– Я попросил повара отправить тебе наверх гоголь-моголь в придачу к пирожным. Что-то ты похудел за последнее время.

Генри фыркнул.

– Не трать время, чтобы разглядывать мое тело. Смею сказать, у тебя есть более очаровательные объекты, чтобы положить на них глаз.

Не обращая внимания на предостерегающий взгляд дяди, Лукас подошел, наклонился и чмокнул его в седую макушку.

– Будь молодцом. Я еще заскочу вечерком, принесу лекарства.

– Ба! – Генри состроил гримасу. – Мальчик почему-то считает меня инвалидом.

– Не переживайте, лорд Хэдли, – заговорила Ариэль. – Мы проследим, чтобы сэр Генри доел гоголь-моголь до конца.

– Если заартачится, привяжите его к креслу и пригрозите, что выпорете розгами. У некоторых это вызывает повышенный аппетит. – Перехватив книгу, которую Генри метнул ему в голову, Лукас ухмыльнулся и удалился.

– Надеюсь, мой племянник не шокировал вас, – извинился баронет. – У него довольно рискованное чувство юмора, но добрая душа.

– Ну, это понятно – заверила его Ариэль.

– Зная о других подвигах лорда Хэдли, мне кажется, мы еще легко отделались, – пробормотала Кьяра. Она была скорее заинтригована, чем шокирована поведением графа. Насмешки не могли скрыть чувства, с которым он относился к своему дяде. Привязанность? Ей было трудно себе представить, что граф способен на эмоциональную привязанность к кому-либо. Впрочем трудно отрицать очевидное.

Хотя он и пытался тщательно это скрывать, Хэдли был серьезным человеком. Почему он не желал в этом сознаться, Кьяра не понимала. Чем больше она думала о нем, тем больше ей казалось, что граф сложнее. Намного сложнее того образа, который предстал ей во время первой их встречи. Он совсем не самовлюбленный дурачок, а наоборот… Загадка! Такая же трудная, как старинный шифр.

Прибывший поднос с чаем заставил ее отложить решение загадки на другое время.

Баронет, казалось, почувствовал прилив энергии, с того момента как они появились здесь. Глаза заблестели. Хрупкое тело налилось силой, когда он заговорил о рукописи.

– Да, ваш племянник прервал вас, – заговорила Кьяра. – Вы подняли несколько очень интересных вопросов. Чтобы ответить на них, потребовалось бы очень много бумаги. Поэтому лучше было обсудить их лично.

Следующие полчаса они занимались детальным разбором ее исследования.