Сокровища Валькирии. Звездные раны
Шрифт:
— Ура!!
— Вместо ножа забил репер! — топограф понял его импульс радости по-своему. — И еще четыре выносных сделал. Мало ли что, выдернет кто-нибудь… Ну что, легкий завтрак и в дорогу?
Он засуетился возле костра, вешая котелок с остатками вчерашнего супа и чайник над огнем, после чего раскинул вкладыш спальника и принялся выметывать продукты из рюкзака. Зимогор молча достал бутылку водки «Кремлевская» и пластмассовый набор стопок.
— Выпить хочется… За точку!
— Так ведь за руль, —
— Вчера мы не нашли точку! Вчера у нас не было привязки!
— А сегодня будет ГАИ…
— Мы же не в Москве — на Алтае! — он налил в два стаканчика и тут же выпил оба, один за одним. — Водка пустая…
И приложившись к горлышку, одолел сразу полбутылки. Топограф пялил глаза.
— Ты что, Олег Палыч?.. Как поедем? Ты хоть закусывай!
И подставил вскрытую банку с тушенкой. Зимогор пьянел мгновенно, и алкоголь вдруг подействовал благотворно — будто ключиком отворил память. Почти зрительно и явно он увидел себя на хвойной подстилке под соснами и услышал голос Лаксаны:
— И сейчас не вспомнил меня?
— Нет, — пробормотал он. — Не вспомнил… Но зачем, зачем вспоминать? Я уверен: мы видимся в первый раз…
— Жаль, — простонала она, размыкая руки. — Это плохо… Очень плохо. Неужели ты ничего не помнишь?
— Не пойму… Что я должен помнить, Лаксана?
Она вздохнула, подтянула к себе платье.
— Хотела пробудить твою память… Не получилось.
Зимогор потянулся к ней — ускользнула…
— Ничего, все равно ты вспомнишь. И тогда станешь искать меня. А сейчас спи.
— Закусывай, Олег Палыч! — чуть ли не закричал топограф. — Ты же за рулем?!
Он еще раз очнулся и ощутил в руке ложку. Хмель расслабил сознание, растворил ощущение реальности.
— У нас же сегодня самолет, Олег Палыч! Аквилонов ждет!
— Я понял, понял, — забормотал Зимогор. — Все в порядке… Сейчас закушу и часик посплю…
И только сели с ложками у котелка, как заметили на опушке человека. Он шел к костру скорым, прыгающим шагом и поддергивал карабинный ремень на плече — по всему видно, еще один хозяин.
— Здорово, мужики, — сказал весело. — Кто такие будете?
На вид ему было лет тридцать пять — ровесник, однако в нем чувствовалось старшинство и еще какое-то очень доброе, беспричинное к нему расположение, из-за того, что голову одолевал хмель. Хотелось обнять его, как старого знакомого или родственника, усадить немедленно за стол и потчевать.
— Сами не знаем кто такие, — легкомысленно и радостно бросил Зимогор и встал с земли. — Это и не важно! Просто люди… Давай с нами супчика похлебать! И водочки! «Кремлевская»!
— С утра я не пью, — незнакомец присел к огню, поставил карабин между ног. — А то ходишь целый день, как дурак.
— А ты-то кто такой? —
— Я?.. Я отработчик. Или чтоб понятнее — космический мусорщик. Баркоша фамилия, слыхали?
— Известная личность, что ли?
— Популярная. Один остался из бригады…
— Это вы тут ракетные ступени собираете? — спросил Зимогор.
— Мы! — мотнул недовольно головой. — Вернее, я! И один драный трактор от всей мехбазы! Еще и манипулятор накрылся… Руками их, что ли, грузить?.. Пускай валяются.
Зимогор засмеялся.
— Я подумал, еще один хозяин земли явился!
Баркоша одет был не лучше вчерашнего алтайца — застиранный форменный камуфляж с выцветшими крупными буквами на спине — аббревиатура Министерства по чрезвычайным ситуациям, — стоптанные ботинки, пожухлый кепарик на крупной голове. Однако выглядел неплохо — красномордый, белобрысый, и силой не обижен. Опытным глазом скользнул по футляру теодолита, остановился на рейке, сложенной пополам.
— Топографы? Или геологи?
— Может, примешь для знакомства? — вместо ответа предложил Зимогор.
— Да у тебя там что осталось-то? — глянул на потное стекло бутылки. — И начинать нечего…
— Еще одну найдем!
— Тогда наливай!
Он залпом выпил целый стакан, взял пальцами кусочек тушенки. Топограф глядел на Зимогора, как придирчивая жена на мужа в застолье. Тот назло ему выпил и стал хлебать суп.
— Слышал, тут бурить собираются? — закусив, проговорил мусорщик. — Так это вы и есть?
— А откуда слышал? — серьезно заинтересовался Олег: все работы в Манорае предполагалось вести под грифом «секретно»…
— Да говорят… Наливай еще, а то уйду!
— Ну и что же говорят? — Зимогор вылил ему остатки и достал вторую бутылку.
— У нас самолет из Горно-Алтайска, Олег Палыч! — не выдержал топограф. — А я машину не вожу! Я только за штурмана могу!
— Научишься! — отмахнулся Зимогор. — Дай с человеком поговорить!
— Сказали, приедут геологи скважину бурить, — невзирая ни на что, вымолвил мусорщик. — Только гиблое это дело… Ничего у вас не выйдет. Одна морока.
— То есть, как ничего не выйдет?
— Да так… Деньги зря вколотите в землю и все. И деньги, надо думать, большие.
Зимогор отложил ложку и встал.
— Ну ты, брат, даешь!.. Это почему?
— А вы что, не слыхали никогда?.. Тут много всяких экспедиций бывало. Народу погублено!.. Вот и людей даже отсюда вывезли, пустые деревни стоят, даже райцентр есть, каменные дома. Коровы одичали, свиньи… Бывает, и люди дичают.
Топограф посмотрел на свои руки, спросил серьезно:
— А отчего это так?
— Манорая трогать себя не дает. Она как строптивая… женщина. Так что собирайте манатки и отчаливайте.