Сокровища Валькирии. Звездные раны
Шрифт:
— Ничего себе, заявления! — Олег почувствовал, как начинает трезветь. — Ты вообще-то мужик серьезный? Или как?
— За базар отвечаю, — ухмыльнулся он, показывая, что владеет современным лексиконом. — Невезуха у вас начнется прямо с сегодняшнего дня. Если не откажитесь бурить. Вспомните потом меня не один раз. Коль Баркоша сказал — не суйтесь, значит, не суйтесь.
— А кто такой — Баркоша? — топограф заинтересовался пророчествами мусорщика.
— Я Баркоша. Это моя фамилия.
— Послушай, мусорщик, а ты местный? — спросил Олег.
— Приезжий, — нехотя отозвался тот. — Жена местная…
— Оно и видно. Борзый! А откуда?
— Издалека, —
— Ты что же, вроде как выставляешь нас? — задиристо спросил Зимогор.
— Добро, мужики, я вас предупреждал, — спокойно сказал он, развернулся по-армейски и зашагал вдоль опушки кедровника — туда, откуда явился. Но через минуту остановился, помахал рукой, крикнул:
— Слышь, подойди сюда!
— Это ты кому? — спросил топограф.
— Да ему, этому шустрому! — указал на Зимогора. — Он вчера по лугам бегал!
Упоминание об этом вдруг непроизвольно насторожило Зимогора, в сердце будто щелкнуло что-то и поток адреналина ударил в кровь. Не хотел, но пошел к мусорщику.
— Был я на лугах… И что?
Баркоша как-то резко изменился — нос вытянулся, губы посерели и краснота с рожи сползла.
— Ты это… Ты там женщину не встречал? Молодая, в красивом платье…
— Как зовут?
— Да она может назваться как захочет!
Зимогор, наверное, не сумел скрыть чувств, а пытливый, наблюдательный мусорщик мгновенно уловил его состояние.
— Значит, встречал… Ну и как? — показалось, он улыбался зло и надменно. — Как она тебе, понравилась?.. Ладно, вижу, что понравилась. Пуговицы с «мясом» рвал, штаны в руках носишь…
Он уже не мог совладать с собой, все произошло как бы спонтанно, ненароком. Олег не был драчуном, не помнил, когда в последний раз кого-нибудь бил, но тут уложил мусорщика одним ударом в переносицу. Карабин отлетел в сторону, а сам мусорщик, распластавшись на земле, раскинул руки, замер и, часто моргая, стал смотреть в небо. И было злобное желание добавить — пнуть сапогом по ребрам или врезать еще раз по роже, однако странное поведение соперника обескуражило и мутный ком агрессивных чувств вышел через темя, словно синий, ядовитый дым.
— Это моя жена, — проговорил он, сдерживая сбивчивое дыхание. — Гражданский брак… Но все равно… Замучился с ней.
От костра уже летел топограф, почему-то с рейкой в руках. Зимогор развернулся и пошел к нему навстречу.
— Олег Палыч! Он что? Он на тебя?!
Оставив его, Олег вернулся к костру, взял початую бутылку и выпил из горлышка. После чего сел к огню и почувствовал, как немеют тело и мысли. Через полминуты он словно остекленел — было состояние, сходное с параличом. Одновременно он все видел, слышал, чувствовал и лишь оставался безучастным к происходящему. Мусорщик скоро встал, подобрал карабин, повесил на плечо и побрел вдоль по опушке, в прямом смысле побитый и растерзанный. Его согбенная несчастная фигура помаячила несколько минут и пропала в хвойном подлеске.
— Ты за что его? — осторожно спросил топограф. — А здорово вмазал!.. Ну что, собираемся?
Зимогор не хотел стряхивать оцепенения, смотрел, молчал и улыбался.
Спутник между тем распихал вещи по рюкзакам — суетился, двигался нервно, с оглядкой, словно ожидал подзатыльника.
— Надо ждать сюрпризов, — вдруг трезво сказал Олег и кивнул вслед мусорщику. — Знаю такой тип… Тихо уйдет, а потом из кустов… наладит из карабина. И ваши не пляшут.
На
Он сел рядом, на камень.
— Догоняй! — сдавленно крикнул ему топограф, не сбавляя торопливого, семенящего шага.
Ветер дул снизу, нес весеннее тепло, и в следах уже скопилась вода. Совершенно безрассудно Зимогор вдруг склонился и выпил воду из следов.
И вкус талого снега всколыхнул еще одно воспоминание, но уже не связанное с событиями прошедшей ночи.
На короткий миг перед глазами встала картина, которой не могло быть в его жизни никогда: средневековый парусник, теплое море, бесконечный скрип, плеск легких волн, слепящее солнце, а на дощатой палубе возле бухты просмоленного каната стоит клетка, накрытая куском черной ткани. Слышен шорох его крыльев, скрябанье когтей по железным прутьям, и полное ощущение, что там действительно птица — орел. Однако он сдергивает покрывало и оказывается, что на палубе лежит связанная женщина в черном одеянии.
Будто бы это захваченная в плен молодая и прекрасная греческая монахиня.
И очень похожая на Лаксану…
Зимогор в этот миг не дышал, окончательно парализованный, но видение угасло само по себе и перед глазами вновь оказался сырой по-весеннему альпийский луг…
— Я вспомнил тебя! — прошептал он. — Вспомнил!..
Но странно, топограф услышал его, хотя ушел далеко, остановился, махнул рейкой.
— Догоняй, Олег Палыч! Ради Бога! Опоздаем!
Он послушно и заторможенно встал и поплелся за ним.
К машине, оставленной на проселке, они подходили осторожно: топографу чудилось, будто мусорщик приготовил им ловушку, однако ни возле «уазика» на обочине, ни на дороге никого не оказалось, и колеса не проколоты. Зимогор сел за руль в прежнем оцепенении, механически запустил двигатель и поехал.
— Проскочим еще одно место, и будет порядок, — подбодрил спутник. — Может устроить засаду на перекрестке. Помнишь, где сворачивали? А выйдем на гравийку — там до Чуйского тракта рукой подать.
Перекресток проскочили благополучно. А по гравийке уже прогнали грейдер и Олег машинально прибавил скорости. До тракта теперь оставалось километров сорок, так что они вполне поспевали на самолет. Топограф постепенно успокаивался, хотя все еще исподтишка приглядывал за своим начальником и держал наготове две подушечки жвачки, на случай, если остановит ГАИ.
Они проскочили две деревни и не встретили на дороге ни одной машины. Правда, сама дорога стала хуже, грейдер свернул в последнюю деревню и там застрял, «Уазик» заколотило по колдобинам, оставшимся с прошлой осени, и эта тряска пошла на пользу: стало светлеть. Взбудораженные мысли как-то сами собой укладывались, причесывались и отстаивались, словно мутная, весенняя вода. Все случившееся в Манорайской котловине уже не казалось какой-то аномалией; незаметно Зимогор утвердился в простой и ясной мысли, что он наконец-то встретил женщину, которую давно и подспудно искал. И это ничего не значит, что все произошло так внезапно, непривычно, с необъяснимыми явлениями и загадками — а как еще случаются подобные встречи?!