Сокровище магов

Евлогиев Иван

Вдруг свет погас. На мгновение наступила гробо­вая тишина. Последовал испуганный крик, и затем сноп света блеснул прямо в глаза Хромоногому.

— Никто ни с места! — послышался голос Павли­ка, такой спокойный, что он сам удивился своему хлад­нокровию.

Воспользовавшись тем, что Хромоногий и Медведь были заняты друг другом, он накинул на их фонарь свою куртку и сейчас стоял против них. Рядом с ним был профессор Мартинов. Свет его фонаря озарял ока­меневшего от страха и удивления чабана.

— Я хорошо помню этот голос, — процедил сквозь зубы Хромоногий и, быстро оправившись, сделал шаг вперёд. — Что тебе надо от меня, собачий сын? — Его налившиеся кровью глаза метали молнии.

Прежде чем кто-нибудь успел двинуться, нож Хро­моногого

вылетел из его руки, и фонарь профессора разбился. За этим последовало нечто, повергшее всех присутствующих в ужас и заставившее их забыть вражду.

Пламя разбитого фонаря сверкнуло как молния. Воздух, до тех пор неосязаемый и неуловимый, вдруг приобрёл материальную силу, засвистел как бешеный, опрокинул на землю людей и понесся по подземелью. Казалось, в фонаре был заключён могучий дух, который сейчас, освободившись, вырвался из него. Его тело на­полнило подземелье, а его дыхание привело в движение уснувший мир.

Разбросанные люди, перед тем ощетинившиеся друг против друга, теперь оказались жалкими и слабень­кими.

Подземелье гудело несколько минут, и свист про­носившегося над ними воздуха напоминал полёт чудо­вищного дракона.

Всё, наконец, постепенно утихло. Один за другим поднялись на ноги люди, укрощённые и примирённые, словно кто-то их выдрал за уши.

Фонарик Павлика оглядел всех подряд своим жёл­тым электрическим глазом, а затем усиленное пламя лампы Хромоногого осветило всех, бледных и нахохлив­шихся от урока, данного подземельем.

— Вы слышали, Хозяин подземелья велел нам мол­чать. Споры и ссоры прибережём на то время, когда выйдем на поверхность, — заговорил первым профессор Мартинов. Хромоногий и Медведь опустили головы. — Вам повезло, что вчера подземелье истратило большую часть своей силы и открыло доступ свежему воздуху. То, что случилось, могло стоить нам жизни. Если мы будем дальше ссориться, то можем получить ещё более страш­ный урок. Ты, Тусун, ищешь свой клад?

— Он мой, я ищу его! — резко ответил Тусун, хотя и несколько укрощённый. — И вы его ищете.

— Он наш, мы ищем его! — ответил профессор в том же духе.

— Поделите его, и да будет мир! — сказал при­мирительно Медведь.

— Пусть будет так — сказал профессор.

— Половину мне! — радостно воскликнул Хромо­ногий. — Так, что ли?

— Так.

— Дай руку, профессор! — сказал Хромоногий, про­тягивая руку.

Профессор подал руку и задержал руку Хромоно­гого.

— А у вас есть бумага? — спросил Хромоногий.

— Ну, конечно, есть, иначе как бы мы сюда добра­лись? — ответил профессор.

Хромоногий не мог видеть его насмешливого взгляда.

— Такая, как эта? — он протянул профессору ку­сок пергамента. Профессор с интересом посмотрел его и быстро вернул, чтобы не вызвать подозрений Хромо­ногого.

— Такая же, — прибавил он.

Хромоногий бросил на профессора любопытный взгляд. Ему, вероятно, очень хотелось спросить, откуда у профессора такой же план, как и у него самого, но он воздержался от вопроса.

— Теперь отсюда надо пойти по этому туннелю, — сказал Тусун, показывая вправо от озера.

— Ну, иди вперёд! — распорядился профессор, что­бы пресечь всякую попытку дальнейшего разговора с Хромоногим.

Профессор двинулся вторым, а за ним остальные. Последним шёл чабан.

Шагая, профессор Мартинов рассуждал сам с со­бой и убеждался, что необходимо сопровождать Тусуна и открыть этот клад, из-за которого его экспедиция претерпела столько неудач.

«Если не открыть сегодня клад, то сегодняшний день останется незаконченным. Что представляет собой этот клад? Существует ли он действительно? Как по­ступит Тусун, когда они его откроют? Он ведь на всё способен… Возможно, что мы и вправду найдем клад. В те древние времена распрей, войн, гонений и грабе­жей после падения болгарского государства, много бо­гатств закапывалось в землю для спасения их от пора­ботителей. Чтобы они не затерялись в памяти, тот, кто их зарыл, обычно составлял план, в котором знаками и словами

обозначалось, как быстро и легко отыскать зарытое».

— Ну, хорошо, — пробурчал себе под нос профес­сор, одобряя собственное решение продолжить поиски клада вместе с Хромоногим.

На него взглянули с удивлением, не понимая, с кем он соглашается и кому отвечает. Но никто ничего не сказал. Все они молча шагали вперёд, вслушиваясь в растущий с каждым шагом шум, доносящийся из глу­бины подземелья и всё увеличивающий их тревогу и сомнения.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Menteet malleo [8]

8

Menteet malleo! (лат.) — «Мыслью и молотом» — девиз геологов.

25

 Трагическая судьба

Идти вокруг озера было настоящим мучением. Тропинка змеилась между острыми и мокрыми от вла­ги скалами, а при этом свод опускался всё ниже и вре­менами приходилось ползти. Самым скверным было то, что окружающая обстановка была чрезвычайно одно­образна и трудно было определить, куда они двигаются и в каком направлении.

— Стойте! У меня такое чувство, что мы двигаем­ся в запутанном лабиринте, из которого нет надежды выбраться, если не принять немедленно мер, — сказал профессор Мартинов, останавливаясь. Вокруг него сгрудились остальные. — Карта нас ведёт вперёд пра­вильно, — обратился он к Хромоногому, — это пока­зывает и мой компас, но она не обеспечивает нам воз­вращения, если мы не отметим пройденный путь. Ещё не поздно это сделать. Я определяю для этого Павлика и Элку — пусть они займутся маркировкой. А мы с вами должны ещё раз взглянуть на план, чтобы не за­блудиться.

— Проверим! — с готовностью согласился Хромо­ногий и протянул пергамент профессору.

— Да-с! Вот что говорят объяснения в карте, — сказал профессор, рассмотрев поданный ему перга­мент. — «От озера «Богиня Долины» пойдёшь вдоль берега по знаку водораздела до пульсирующей геенны. Скалы тут послушней мудрецов. Для терпеливых и до­брых намерений солнце всегда будет снова светить над головой, а каждый, кто посягнёт здесь на сокровищ­ницу духа великих магов, найдет свою смерть. Тропинка Кузнецов самая краткая, но по ней не должно про­никать никакое непосвящённое око. Остров спасённых есть середина». [9] Профессор умолк. По его лицу заиграла непонят­ная улыбка.

9

Секта богомилов делилась на посвящённых и непосвящён­ных, т. наз. «магов» и простых последователей. Богомильские маги были первыми просветителями секты, наиболее знакомыми с уче­нием Богомила, наиболее образованными, смелыми и одарёнными красноречием для проповеди учения секты. Именно эти богомиль­ские маги, в XI веке, когда Болгария находилась под игом Визан­тии, путешествовали по всей Европе, где с присущим им упорством проповедывали богомильское учение, ставшее впоследствии почти для всех народов Европы двигателем, толкавшим к новой жизни.

Так как богомильские маги в Болгарии, в эпоху турецкого рабства, были большими учеными, то, кроме богомильского священнослужения, они занимались разными науками, как астрология, ме­дицина, оккультизм, умело используя эти науки как среди болгар, так и среди турок, почему и заслужили название «магьосники» (волшебники). Отсюда и слово «магия» (колдовство), до сих пор сохранившееся в болгарском языке.