Солнечный змей
Шрифт:
– Пусть на вас будут особые одежды, ваши одежды, – негромко говорил северянин, когда Речница в очередной раз отогнала дрёму. – Вот здесь гребни и хорошие бусы. Тропа тут запутанная, я подожду вас у завесы. Вождь Торнат думает – все трое воинов нужны там.
– Я слышал тебя, – кивнул Речник, стаскивая с Хагвана одеяло. – Вставай, воин Реки. И ты, Чёрная Речница, поднимайся.
Не так уж много дней прошло с тех пор, как Кесса выехала из Куомиэси – но сейчас она озадаченно смотрела на свою полосатую броню и вспоминала, как правильно её надевать. Койя, глядя на неё, шевелила ушами и урчала – от кожаной брони, по крайней мере, не пахло солмикским мылом.
– Куда мы пойдём? – спросила
– Солмики называют это место земляным домом, – отозвался он. – Постарайся не брякать лишнего. Кто-то из Эгимерр согласился с нами поговорить… это – те демоны, которых здесь называют Амнеками. Ты их всё-таки увидишь. Правда, я не знаю, что на самом деле вывело их на поверхность. Едва ли рассказы о Кровавом Солнце…
– Мы защитили их Вайкс, – нахмурилась Кесса. – Почему бы им не помочь нам?
Яцек покачал головой и ничего не ответил.
Этот дом на самом деле был земляным – коридор, подо льдом соединивший его с домом собраний, вёл всё вниз и вниз, пока не зарылся в обледеневший камень. Под ногами Кессы был серый монолит, обжигающий холодом даже сквозь меховые сапоги, холодом дышали и стены, до половины сложенные из того же камня и даже не прикрытые шкурами. Ни украшений, ни светильников не было тут, один-единственный жирник теплился под присмотром солмицы в прозрачной броне. Солмики встали по кругу вдоль стен, оставив для пришельцев место напротив двери. Тяжёлая завеса из трёх слоёв шкур опустилась, отрезав залу от мерцающего коридора. Кесса поёжилась от холода, и её бусы тихо зазвенели. Кошка насторожила уши – они вспыхнули в полутьме парой золотых огоньков.
– Вот мы приготовили еду для гостей издалека, – Торнат, рослый, совершенно седой северянин в меховой мантии, протянул Речнику Яцеку что-то вроде рыбьего пузыря, туго набитого чем-то плотным. – Кымкым для Амнека, нашего гостя, чтобы ты разделил его с ним. Амнеки – добрые гости, не будь с ним зол. Ваше оружие мы оставили вам, не отняли, не опозорьте нас!
– Будь спокоен, вождь Элуатаа, – кивнул Речник, принимая пузырь. Хагван шмыгнул носом и отстранился, Кесса толкнула его в бок.
Земля шевельнулась прежде, чем солмик дошёл до двери и повернулся к гостям. Кесса подумала сначала, что ей это мерещится – но холодный камень пола и впрямь вздувался пузырями и подёргивался рябью, как водная гладь. С тихим шелестом он выгнулся горбом и разомкнулся, пропуская серо-стальные шипы и чёрные чешуи. Существо, по пояс погружённое в камень, держало себя за плечи, и длинные когти на его лапах неярко сверкали стеклянной пылью. Оно подняло голову, опустило руки и упёрлось в пол, выбираясь из каменной трясины. И когда оно вылезло полностью, шипы на его загривке царапнули невысокий свод.
Казалось, оно высечено из иссиня-чёрного базальта, в который вбиты стальные пластины – они покачивались и звенели при каждом его движении. На чёрном камне тускло блестели цветные осколки, тонкие и причудливые, как спутанные волокна тины. Изжелта-красные глаза хеска то и дело вспыхивали, слегка изменяя цвет, – как будто огранённые камни были вставлены в глазницы и роняли блики в тусклом свете жирника. С тихим звоном изогнутые когти втянулись – наполовину, и то, что осталось, было длиннее мизинца Кессы. Существо наклонило голову, приподняв стальные шипы на затылке, и обвело залу тяжёлым взглядом. Речник
– Силы и славы тебе, сын Урнунги. Мы, люди Великой Реки, искали встречи с тобой.
Он протянул Амнеку раздутый пузырь с угощением.
– Здесь хорошая еда, еда солмиков. Ты пришёл издалека, утоли свой голод.
Когти на широкой лапе зазвенели, вновь вытягиваясь во всю длину. Хеск занёс руку над свёртком с едой – и отшвырнул его прочь. Все стальные пластины загремели друг о друга, глаза Амнека налились багрянцем.
Что-то шевельнулось у стены, и Кесса на мгновение отвела взгляд – и увидела, как солмики вскинули копья. Речник выше поднял Грамоту, и она вспыхнула бирюзой и зеленью, затмив и тусклый огонь жирника, и свечение багровых глаз. Торнат, сложив руки на груди, шагнул к демону.
– Живущий под камнем отверг еду солмиков, бросил её наземь? Чем солмики оскорбили живущего под камнем?
– Мы пришли не враждовать, сын Урнунги, – голос Речника Яцека остался ровным. – Мы пришли, чтобы помочь и получить помощь в ответ. Что случилось с тобой?
Стальные иглы громко лязгнули. Амнек покосился на предводителя северян и наклонился к Речнику, убирая когтистые лапы за спину.
– Разбудили его, разбудили, теперь огонь над вашей землёй! Зачем?! Как упадёт пламя, как потекут камни – мягкими станут, мягче ваших тел! Зачем привели его сюда, зачем вернули его?! Что вам останется, глупые знорки, где вы будете, когда скалы расплавятся?! – шипастый хвост метался из стороны в сторону, царапая каменный пол, и пластины на плечах Амнека глухо лязгали, взлетая и падая на базальтовую шкуру. В вое демона Кесса услышала отчаяние и страх.
– Ты уже знаешь, кто проснулся этой весной? – слегка удивился Речник. – Послушай меня, сын Урнунги. Не мы разбудили небесный огонь, но мы – те, кто уложит его спать навечно. Никаких огненных ливней не будет, и скалы устоят. Мы рождены водой, ты рождён камнем, твоя жизнь дольше, а разум – холоднее. Я ищу тех, кто не испугается небесного огня, тех, кто силён и благороден, кому не навредит свет Кровавого Солнца. Любая помощь для меня драгоценна.
– Кто поможет, кто вам поможет, слабые знорки?! – от стены, задетой колючим хвостом, полетели искры. – Камень станет водой, вода – дымом, и огонь лишь останется! Прячьтесь, знорки, уходите вниз, под каменное небо, к корням гор! Там укрывайтесь от огня небес – там будете жить, пока горы не расплавятся! Он скоро вас найдёт, глупые знорки, наверху вы не укроетесь!
Грамота снова полыхнула, и блики, плывущие по стенам, из бирюзовых стали тёмно-синими.
– Солнечный змей хвалится силой и властью над огнём, – нахмурился Яцек. – Хочет, чтобы все легли перед ним на брюхо, ползали, как вечно ползает он сам! Мы не уйдём с нашей земли, как бы он ни сеял страх под небом. Если ты, сын Урнунги, говоришь от себя – говори от себя, но если ты говоришь от своего народа – ответь: неужели огненная змея напугала вас и загнала в норы? Вы – хранители, защитники корней гор, что же, сейчас вы готовы ждать, пока горы растекутся лужицей?
Амнек резко мотнул головой, шипы зазвенели нестройно, красные глаза потемнели и почти погасли.
– Нет, нет, не проси, знорк, мы не пойдём, не пойдём с тобой искать себе смерти – мы будем там, где были всегда. Никто не поможет тебе, сумасшедший знорк, никто не спасёт тебя, не спасёт вас всех. Уходи, иди в свою нору, живи там, пока небо не прольётся огнём. Ты ничего не сделаешь, знорк, и Праматерь всех рек ничего тут не сделает!
Камень расступился и поглотил его ноги по щиколотку, втянул в себя кончик хвоста, но хеск рывком его высвободил. Кесса шагнула к нему, показывая пустые ладони.