Солнечный змей
Шрифт:
«Но всё же сходство есть,» – сармат посмотрел на осколок накопителя и недоумённо пожал плечами. «Фриссгейн… Жаль, что с ним не связаться. Он должен что-то знать об этой штуке.»
Что-то зашуршало за углом, и Древний, убрав обломок под пластину брони, поднял оружие. Зачистка близилась к завершению, но непроверенных участков ещё осталось немало. А что до находки…
«Летучая рыба,» – Гедимин усмехнулся. «Странная выдумка, но для знорков… Надо будет сделать ещё одну.»
====== Часть 16 ======
Глава 40. Шочицалан
– Что не по нраву тебе, Фрисс? – нахмурился
– Зачем было врать? – поморщился он, недовольно оглядываясь на Некроманта. – Может, мы сделали что-то дурное, или задумали пакость?!
– Ты хотел добыть плот – и мы добыли его, – пожал плечами Нецис, с сомнением глядя на бурный поток. – И заметь – добыли легко и быстро. Расскажи ты ещё раз, куда мы собираемся на самом деле – и плота мы не увидели бы… Та-а!
Колдовское течение завилось в спираль, отбросив плот назад. Мимо, распустив в недвижном воздухе бесполезный парус, проплыла большая лодка. Гребцы, подняв вёсла, таращились на чужеземцев, пока река не пронесла их мимо.
– Слишком много вранья в этом году, – покачал головой Фрисс. – Чего боятся норцы? Что плохого с ними случится? Мы плывём в Моагаль, а не они – чего им здесь бояться?!
– Того, что приходит из каменных городов, – неопределённо усмехнулся Нецис. – Та-а… поверь, Фрисс, у них есть основания для тревоги. И чем меньше они знают, тем… Та! Правее!
– Па-а, – на спине Речника зашевелилась примотанная к нему Аста. Она схватилась лапами за его плечи и замахала крыльями.
– Тише, мелочь, – пробормотал Фрисс, опускаясь на одно колено и прикасаясь ладонью к воде. – Река-Праматерь, не оставь нас в пути…
Неповоротливый плот медленно разворачивался на спине колдовского течения. Тёплая вода колыхалась под рукой, и что-то просвечивалось под чёрной гладью, – зыбкие очертания обрыва, испещрённого норами, плотов на волнах, стройных белых башен…
– Река-Праматерь, – прошептал Фрисс, наклоняясь к самой воде. Аста заглянула в омут и испуганно пискнула, прижимая уши к голове.
– Па-а! Не-е-е! – она потянула Речника за плечи. Фрисс досадливо вздохнул и поднялся с настила.
– Чего тебе? Опять проголодалась?
– Мрряф, – шевельнул хвостом Алсаг. – А ещё говоррят, что я много жрру!
– Ты много пьёшь, – хмыкнул Нецис, подбирая шест и вглядываясь в тёмную муть. – Что ты увидел, Фрисс? Взгляд у тебя странный.
– Ешь, Алсаг, – Фрисс положил перед котом половину вяленой рыбины. – Еда у нас пока что есть.
Он откусил немного от второй половины, прожевал и сплюнул на ладонь. Аста слизнула кашицу и пискнула, поставив уши торчком.
– Видел? Ничего… Мне голос воды не нравится, – вздохнул Речник.
– Та-а… не знаю, что сказать тебе, Фрисс, – удивлённо
– Нет, – покачал головой Речник. – Тебе не слышно, Нецис? Вся эта река чего-то боится. Я слышал это на берегу Миакондо, но страх там был не так силён. Чем дальше, тем хуже.
– Река боится? – Нецис, щурясь, посмотрел на золотистое небо. Рядом с солнечным диском, медленно движущимся к зениту, к желтизне примешивался багрянец. Некромант поморщился и опустил взгляд.
Двухвостка, тихо всхрапнув, переступила с лапы на лапу, и весь плот качнулся под ней. Выпустив из пасти недоеденный лист, она тревожно заревела и замахала хвостами. Нецис забрался на её панцирь и вгляделся в зелёный туман.
– Та, синхи! Мы правильно плывём, – он спрыгнул обратно и встал у головы Двухвостки с шестом наперевес. – У Флоны тонкое чутьё. Мы идём по воде Асвади – и идём прямо к устью. Фрисс, посмотри на реку!
Речник взглянул под плот и нахмурился. От воды едва заметно тянуло гнилым мясом.
– Асвади, – пробормотал он. – Что за дрянь течёт в этой речушке?!
Волна мягко внесла плот в широкое устье обмелевшего канала и разбилась о каменный уступ, покрытый сухими водорослями. Фрисс оттолкнулся шестом от покатого склона – палка стукнула по скрытому тиной камню – и осмотрелся по сторонам. Тяжёлый плот медленно плыл против течения, всплывшие водоросли и почерневшие листья липли к нему, как щупальца, обвивали брёвна. Речник столкнул в воду лиственный сор и поёжился – ему померещилось, что тина хватается за палку и ползёт по ней вверх.
– Та-а… Дороги Нерси обычно надёжны, Фрисс, – Некромант сидел на панцире Двухвостки, щурясь на чёрные камни. – Как сухопутные, так и водные. Надеюсь, в Моагале это правило не нарушается. Асвади – совершенно незнакомый мне водоём. Могу только сказать, что для купания он непригоден.
– Это-то понятно, – буркнул Речник, вороша палкой вязкую чёрную воду. – Что за холмы тянутся с двух сторон? Это всё было руслом Асвади?
Широкие базальтовые гребни поднимались над водой и обрывались снова на дно пересохших котлованов, над которыми на корнях-подпорках поднимались приземистые деревья. Кроны их показались Речнику чрезмерно жидкими – солнце сочилось сквозь них, и вся засохшая грязь была в жёлтых бликах.
– Это всё была река, – прошептал Фрисс, поднимаясь повыше, чтобы разглядеть края котлованов. – Это её русло… Все эти камни были под водой…
– Не позднее этой весны, я думаю, – пожал плечами Нецис. – Зимних дождей хватило на весну, а потом солнце высушило канал. А ещё раньше это была набережная Асвади, с причалами и ограждениями из каменных змей.
Речник подцепил пучок водорослей на краю набережной. Кости и горстка чешуек высыпались из тины.
– Река-Праматерь… – он сел на панцирь Двухвостки и взбаламутил шестом воду. – Нецис! Если от края до края неба сейчас засуха, и вода ушла из каждой реки, – то где она сейчас?! Небесные озёра должны были уже до краёв наполниться!