Союз-77. Книга-1. Теория заговора
Шрифт:
– Нет, – нехорошо усмехнулся тот. – Про Хватова не слыхал, а вот про Стрельца слыхал, ещё как слыхал. ЦРУ, значит? Отлично, выходит скоро премию получим за задержание шпиёна… А я-то думал он студент. А оно вона, как оказалось. Все считали, что его с остальными студентами на уборку прислали, а он председателя вербовать приехал. Понятно.
– Выходит, что так, – заулыбался председатель. – Но, судя по тому, что голова в крови, не всё гладко в шпионской судьбе.
– Ага, – осклабился мент. – В ЦРУ его не учили, что у русских есть секретный
– Это он по личному поручению президента Картера, – усмехнулся председатель. – То-то я думаю, чего у него башка в крови. Выпытывал у шабашника Мурадяна, где агент Хватов прячется.
Они засмеялись, а вот я нет. Фамилия Мурадян вспышкой опалила мозг. Я прищурился, пытаясь понять, что здесь происходит. Это что, сюрприз от Макса? Вряд ли… Откуда вообще ему было знать? Нет, истории про ту давно забытую драку с шабашником Макс точно знать не мог. Да ещё и фамилию. Я и сам не помнил, что того придурка Мурадяном звали. Пятьдесят лет прошло, срок немалый. Так что никак не мог Макс знать об этом. Так откуда этот лейтенант знает?
– Пошли, Стрелец, – ухмыльнулся мент. – Будем протокол составлять. Заявление на тебя написали.
– Мурадян что ли написал? – уточнил председатель.
– Ну, а кто? Он, конечно. Иди сюда, я сказал.
Вот же Петрушка, пытается изображать настоящего мента. Бред какой-то. Я тряхнул головой, прогоняя морок, и почувствовал боль в затылке. Она накатила волной, а лейтенант с воспалёнными глазами шагнул ко мне.
– Пошли, тебе говорят!
– «Пошли», – усмехнулся я, – это когда послать просят. Тебя послать, Михалыч? Я правильно понял?
– Чё? – выпучил он глаза.
– А если приглашают пройти, говорят «пойдём». Запомнить довольно просто, если не хочешь, чтоб тебя посылали постоянно.
Председатель засмеялся.
– Я тебя сейчас так пошлю, говнюк, – озлобился мент и бросился ко мне, пытаясь вцепиться в руку. – Умник!
Я не стал его вырубать, просто ухватил за мизинец и резко вывернул, загибая в сторону и заставляя участкового изогнуться всем телом так, будто он резиновый. Впрочем, я тут же его отпустил, только немного подтолкнул. Ему даже больно не было. Почти. Но он от неожиданности резко вскрикнул и широко шагнув, чуть не упал.
– Ах, ты!!! – возмущённо заорал он. – Я при исполнении!!!
Я на него даже не взглянул. В этот момент все мои мысли смешались и разлетелись, выстрелив, как конфетти из хлопушки. И сердце ухнуло, и земля – из-под ног, в общем, всё это. Пока я усмирял мента, сам сдвинулся в сторону и сейчас оказался перед зеркалом.
И из этого старого, в тёмных пятнах и патине, зеркала на меня смотрел… я. Это, вне всяких сомнений, был я, собственной персоной, только почему-то очень и очень молодой. Прямо юный, как на фотографиях в мамином альбоме…
В этот момент
– Гуськов! – удивлённо воскликнул я, извлекая из клочков ваты его фамилию. – Лейтенант Гуськов! Ты же Гуськов, да?
– А? – опешил тот, и я, воспользовавшись замешательством, потянул его к себе и поставил рядом, чтобы можно было видеть его в зеркале.
Странно… он был одинаковым и в натуре, и в зеркале. А вот я по-прежнему в зеркале выглядел желторотым юнцом…
Шиза…
Трындец, вот так внезапно подкралась шиза. Или деменция. Или психотропные. Раз была операция, могли какую-нибудь гадость вколоть… Чего-чего, а гадостей разных существует великое множество. А может, я уже давно ку-ку, поэтому меня и выпнули на пенсию?
Я поднял руки и внимательно их осмотрел. Они были грязными, но да… вроде молодыми. Я похлопал себя по животу и бёдрам. Комплекция у меня не менялась, за пятьдесят лет я не раздобрел и мышцы до сих пор имел железные, так что… Расстегнул клетчатую ковбойку. Седины на груди не было, кожа выглядела гладкой и упругой. Вещества или шиза? Скорее, всё-таки вещества…
Председатель и участковый ничего не говорили, только ошарашенно наблюдали за моими действиями, а из репродуктора продолжал литься жизнерадостный голос:
Верх-Исетский завод по праву называют ветераном уральской промышленности, предприятием славных традиций. Свыше трёх тысяч тонн проката сверх задания выдал коллектив предприятия с начала года…
– Короче, – нарушил оцепенение лейтенант Гуськов. – Хватит дураком прикидываться, двигаемся в сторону отделения. Стрелец, слышишь меня?!
Я только головой качнул, продолжая размышлять.
– Быстренько-быстренько! – начал распаляться он. – На выход, я сказал! У тебя хулиганство уже имеется, не доводи до воспрепятствования представителю власти! Ты чё не понял?!
– Отстань, Гуськов, – отрезал я. – Не хватало мне приказы воображаемых существ исполнять. Сгинь, видение юности. Химера многословная.
– Ну ты напросился! – взорвался он. – Это я тебе точно так не оставлю!
Лицо его сделалось красным, а глаза из орбит полезли.
– Я тебя предупреждаю, Стрелец! Шутки кончились! Ты задержан!
Я хмуро и раздражённо глянул и шагнул в его сторону.
– Стоять! – нервно воскликнул он отскакивая. – Стоять! Я предупреждаю! Я стрелять буду!
Рука его легла на кобуру, прицепленную к поясу, и пальцы начали остервенело дёргать застёжку.
– Заело что ли? – усмехнулся я.
– Ты у меня щас посмеёшься!
В этот момент в комнату ворвалась крепкая баба. Она влетела, как огненный вихрь, с грозным видом оттолкнула Гуськова в сторону и кинулась прямо ко мне.
– Вот ты где! Не соврал значит Данилка пастух. Ну всё, студент! Кранты тебе! Я с тебя живого точно не слезу!
3. На деревню дедушке