Спасалочки
Шрифт:
Дурь. Но дурь беспроигрышная. По моим расчётам, от Олега Стельмах должен был теперь отстать — на повестке дня засветилась проблема посерьёзнее. Пока он грешил на зятя, его дорогая дочурка не отказывала себе в скромных удовольствиях и была настолько беспечна, что допустила подобные съёмки. Как знать, сколько ещё эскортниц перебывало в её номерах, и какие секреты утекли во внешний мир вместе с их умелыми язычками? Я вернулась на Тиндер и удалила свой профиль — Инесса исчезла бесследно, оставив о себе лишь воспоминания.
Сперва я ждала реакции Олега. Наверняка, для него новость об измене жены стала ударом! Я ждала, что он выйдет на связь — надеялась, случившееся освободит его, возможно даже заставит задуматься о разводе… Пока не пришла в себя: от таких, как Стельмах, не уходят. На
Вернувшись домой, я окунулась с головой в работу. Отец решил во что бы то ни стало расширить географию наших клиентов, и я посвятила себя налаживанию международных контактов. Афера с "Инессой" стала для меня настоящей успокоительной пилюлей: она буквально вернула мне себя покруче любых спа, вина и сплетен. Удовлетворив потребность в мелком пакостничестве, я успокоилась и даже забыла думать об Олеге. Я обновилась! Оказывается, аферы — это так круто…
"В бога я не верю", — гласило очередное сообщение от неизвестного абонента, пришедшее на мой номер в середине месяца. "А вот в Ангела-Спасителя — пожалуй".
Решено: если когда-нибудь я надумаю вновь зарегистрировать в сети подставной аккаунт, то назовусь уже не Инессой, а Ангелом-Спасителем. Так наивно и… со смыслом?
Глава 6
В определённых случаях предпочитают даже самое худшее —
лишь бы не быть заурядным, лишь бы не сделать того, что от тебя ждут.
Лето в Москве — мёртвое время светской жизни. Театры готовятся к новому сезону, независимые перформеры колесят по стране и миру с турами, да что там — даже Госдума на каникулах. Музеи работают в штатном режиме, ведь наплыв иностранных туристов в Пушкинский или Третьяковку велик как никогда, но это касается лишь постоянных экспозиций. Для сколь-либо значимых привозных выставок организаторы предпочитают дождливую осень или лютую зиму, когда основная московская публика вынуждена торчать в городе и потому с удовольствием посещает любые мероприятия, коль скоро к ним применимы такие характеристики как "нашумевший", "соберётся весь свет" и "фуршет с шампанским".
Поэтому, когда по городу пронёсся слушок о скором открытии грандиозной именной выставки самого Дато Каландадзе, я даже не поверила. Под экспозицию грузинского арт-инсталлятора, покорившего весь мир своим неповторимым взглядом на современное искусство (так о нём говорили — я сама художествами не увлекаюсь), выделили целый "Цех" — частную галерею в центре города, расположившуюся в пустующих цехах некогда процветавшего завода "Красный квадрат". Само мероприятие меня вряд ли способно было заинтересовать, но размышления о том, как организаторы собирались отбивать затраты, в августе-то месяце да при полупустой Москве, не давали покоя. Поразмыслив над только что прочтённой заметкой в "Эсквайре", я отложила лэптоп и ровно в тот же момент получила телефонный звонок. На экране мобильного высветилось "Леночка, "Эсквайр" — имя дамы, заведующей в том самом издании разделом светской хроники. Когда-то она набивалась ко мне в подружки, но боже упаси от таких подружек. Она видела во мне "молодые деньги", "горячую кровь" и "деловое будущее страны", а я читала в её глазах "вложись в меня, пропиарь меня и сделай это бесплатно". Я довольно резко тогда дала ей понять, что не веду светскую жизнь и в знакомствах подобного рода не нуждаюсь. А она обиделась. И теперь она звонила мне… Определённо, новость о выставке Каландадзе и этот звонок не могли быть совпадением.
— Что надо, Лен?
— Всё просто, Каро. — Вот сучка, я же просила её не называть меня этими собачьими кличками — Каро, Лина, Роли… Что там дальше? Либо Каролина, либо Каролина Викторовна, либо никак! — Слышала про выставку Дато? Не представляешь, как трудно было уговорить его на этот проект! Пришлось привлекать спонсоров, блогеров…
— Короче, Лен — от меня-то что надо? Деньги? Не дождёшься. Пиар? У тебя столько денег нет, — я вымученно захихикала.
— Пиар, да. Бартер. — Ленка челюстей не разжимала,
Её замечание насчёт вечного и бессменного отсутствия у меня пары улетело в "молоко" — целиться надо лучше, голубушка. А вот перспектива засветить своё личико аж на целую обложку мне не улыбалась — ненавижу публичность, до такой степени ненавижу, что до сих пор, уже не первый год являясь вице-президентом компании, хожу по улицам без охраны. Но я знала, кому такая перспектива улыбнётся, да ещё как… Отцу. Он давно намекал, что не мешало бы мне поставить на службу семейному делу не только свои мозги, но и свою мордашку, коль скоро она у меня вышла не дурнее, чем мозги… К тому же, в отличие от мозгов, мордашка с годами не крепчает. Если б он узнал, что я по собственному капризу отказалась от обложки (а он бы узнал — Ленка бы об этом позаботилась, как пить дать) — мне несдобровать. На самом деле, ничего он бы мне не сделал, конечно, но ссориться с ним всё равно не хотелось. Чем дольше занимаешься бизнесом, тем отчётливее понимаешь, что личные распри — последнее, что бизнесу нужно.
Вечер четверга, на который было запланированно открытие выставки, получился самым лучшим — как заказывали. Весь день лило как из ведра, водостоки по всему городу не справлялись с работой и, забитые пачками от сигарет и упаковками от чипсов, превратились в мусорные реки, ветер дул такой, что кое-где на окраинах, говорят, повалило деревья, более того — в некоторых районах города пообрывало линии электропередач. Температура буквально за сутки опустилась до невероятных для московского августа плюс одиннадцати, а прогноз обещал улучшение погоды не раньше чем к концу выходных. Отменять что-либо было поздно, и несчастный люд стекался к "Цеху", прогоняя свои машины через водные потоки практически вслепую — с бьющей по глазам стихией никакие дворники не справлялись. Мне пришлось одолжить у отца водителя — сесть за руль своей новенькой Инфинити в такую погоду я не решилась. Оставив водителя на подземной парковке, я ринулась искать лифт. Длинное алое платье в пол с разрезом от бедра, босоножки на высоких каблуках, голые плечи, лишь по касательной тронутые солнцем, и голливудские локоны — вот что сотворили со мной в салоне, когда я огласила заказ: "Для обложки!". Лифт я еле нашла, изрядно продрогнув, пока металась по парковке, а оказавшись в зале приёма, содрогнулась с новой силой — на этот раз не от холода, а от подступившего ощущения мерзости.
Стоит отметить, что с творчеством арт-инсталлятора я не была до того момента знакома вообще. Знакомство моё произошло в тот самый момент, когда я шагнула в зал. Глаза застило кровавое марево. Я даже принялась тереть их, вовремя опомнившись — не хватало ещё макияж испортить… По углам зала лежали громадные кучи говна. Да-да, я не шучу — будто навоз свезли тележками… А в центре красовался фонтан. Обычный фонтан, только вместо воды в нём бурлила кровь, а вместо радужных карпов по дну плавали фрагменты человеческих тел. Ком подкатил к горлу, я судорожно заметалась в поисках туалета, и тут же меня осенило: всё, всё здесь и было по сути сплошным грандиозным сортиром…
— Шампанского?
Я подхватила с подноса официанта бокал и осушила его в пару глотков. В нос ударили сладковатые пузырики… Ком откатил от горла. Нет, окружающее не стало казаться менее мерзким — просто я поняла, что всё это ненастоящее. Шампанское со сладкими пузырями — настоящее. А говно без запаха — нет.
— Этот фонтан — уникальный в своём роде. Ранее я презентовал данную инсталляцию только в Марселе. Она называется "Неискупление грехов" и символизирует, что грешники в мире не переведутся никогда, и их грехи циркулируют по кругу, замыкая петлю вечности, как вода в этом фонтане…