Спасите, мафия!
Шрифт:
— Ладно, — протянул Фран и, выудив из кармана куртки кольцо ада, напялил на средний палец правой руки. Кольцо полыхнуло сиреневым огнем, но никаких чудес мы не увидели.
Мукуро прищурился и начал пристально вглядываться в камень, и вдруг перед булыжником появился огонь, самый обыкновенный огонь, разве что не подпитываемый топливом, а через пару секунд Фей скомандовал:
— Довольно. Иллюзии он не поглощает.
— Да, пожалуй, он впитывает только Пламя, — соизволил согласиться мистер Пожизненное Противоречие
Мукурище тоже прикоснулся к булыжнику и нахмурился, а затем сказал:
— Таким свойством обладает лишь алтарь. Остальные камни на нагревание реальной иллюзией реагируют, как обычные минералы, алтарь же всегда остается ледяным. Этот камень из того же вещества и, видимо, заколдован так же.
— А что, если все эти камни из мира Мейфу? — выдвинул теорию Фран. — Потому они способны поглощать и накапливать Пламя Предсмертной Воли.
— Нет, — вмешался Хибари-сан. — Не все камни его удерживают. Только алтарь. Сквозь остальные оно протекает, как сквозь обычные минералы.
— Значит, можно сделать уверенный вывод, — на удивление не язвительным тоном заявил Мукуро, — что камнями, не являющимися частью этого мира, являются лишь алтарь и этот камень, остальные же — просто добавления того, кто построил это сооружение. Холод этих камней говорит о том, что теория моего ученика может быть верна. Ведь мир Мейфу — это мир смерти. Отсюда и подобная температура, которую невозможно согреть.
— Вы про «Потомков Тьмы» забываете, — вмешалась я. — Там сказано, что мир Мейфу — это мир вечноцветущей сакуры.
— И что? — рассмеялся Мукуро, ехидно на меня глядючи. — Как ты могла заметить, эти камни и летом сохраняют отрицательную температуру. Что же им помешает быть такими в весеннем мире мертвых?
— Ну… Наверное ничего, — пробормотала я и уставилась на булыжник.
— Попробуем смешать пламя Облака и Тумана в этом камне, — заявил Мукуро, прерывая мои раздумья.
— А если он разрушится? — возмутилась я.
— Оя, оя! Ты излишне пессимистична, — ухмыльнулся наш Тритон обезокеаненный. — Но если ты против Тумана, успокаивающий Дождь точно не должен вызвать нареканий.
— Правда, — улыбнулся Такеши. — Мой Дождь — атрибут успокоения. Если он смешается с расширением Облака, катастрофы произойти не должно.
Я пожевала губами и покосилась на Хибари-сана, но тот стоял с таким видом, словно его всё это вообще не касалось, и я осторожно спросила:
— Хибари-сан, а Вы что скажете?
— Мне всё равно, — равнодушно бросил он.
Вот так вот. Он, видать, решил этот камушек принести в жертву опытам Вонголы, а шарики продолжать исследовать у заводи. Печально сие. Я закатила глаза и сдалась:
— Ладно, как хотите. Только давайте лучше всё-таки Дождем.
— Отлично, — усмехнулся
— Интересно, — протянул Мукуро. — Пламя в камне изменило свойства. Теперь оно не похоже ни на один известный нам тип Пламени. Стоит добавить в него оставшиеся.
— Да, — кивнул Такеши. — Есть вероятность, что в конце мы получим нечто любопытное.
Коджиро тут же появился у него над головой и полетел в сторону фермы, а Фран протянул руку к камню и начал молча вливать сиреневое пламя в камень. Вот «редиска»! Тихой сапой начал действовать, избежав стадию обсуждения!
— Готово, — протянул он через несколько секунд, убирая руку, и его глюканутый на всю совесть любознательный учитель заявил:
— Осталось лишь дождаться остальных. А пока можно поставить пару опытов!
— Не переусердствуй, — усмехнулся Такеши.
— И не собирался, — хитро протянул Фей.
Я с интересом наблюдала за различными опытами наших мафиозных естествоиспытателей, а те приходили к поистине странным выводам и продолжали пытать несчастный минерал. Хибари-сан всё это время молча стоял в сторонке, а Такеши специально для меня позвал Джиро, и я, наблюдая за действиями этих псевдо-ученых, почесывала блаженно щурившегося пса, усевшегося слева от меня. Наконец, с кромки леса послышался знакомый вопль, и я поднялась на ноги, чтобы поприветствовать оставшуюся Вонголу.
— Так вот вы где! Я экстремально прибежал за ласточкой Дождя! И привел остальных!
— Привет, Сасагава-сан! — крикнула я, а из леса выбежал боксер и ломанулся к нам. Следом за ним на чуть меньшей скорости из дебрей вывалились Хаято и Тсуна. Первый — с возмущением на фейсе, а второй — с недоумением.
— А что здесь происходит? — вопросил Савада, подбегая к нам.
— Мы нашли неучтенный камень, — пояснил Такеши, почесывая тыковку. — А что делать с ним — не знаем. Он обладает свойствами алтаря, и мы думаем, что это камни мира мертвых.
Ёмко изложил, что сказать? Парни склонились над булыжником, и Хаято, фыркнув, заявил:
— Если это так, то только два камня соответствуют требованиям. Остальные — типичные минералы этого мира.
— Мы тоже так думаем, — кивнул Ямамото. — Мы раньше не пытались влить в них Пламя Предсмертной Воли, а теперь оказалось, что алтарь и этот камень поглощают его. Мы смешали три типа пламени, но решили попробовать примешать и остальные.
— А Грозу вы где возьмете? — нахмурилась я, вспоминая, что ни Ламбо, ни Леви-а-Тана в опасной близости, к счастью (ну, или к несчастью, учитывая положение), не наблюдалось.