Спасите, мафия!
Шрифт:
— Мы обследовали твою комнату, травоядное. Ты вытащил из кладки в стене между твоей комнатой и комнатой Марии один кирпич и завесил дыру календарем. В дыре мы обнаружили включенный диктофон с функцией двадцатичетырехчасовой записи. Также мы обнаружили в твоем столе дневник наблюдений, где ты описывал каждый шаг всех присутствующих, что был тебе известен. Ты записывал не только наши действия, но и действия сестер, причем дневник начинался со вчерашнего дня, как раз со дня, когда тебе передали конверт с оплатой. Ты передавал Шалиным данные в виде дневников и записей,
— Вы… Вы не понимаете! — прохрипел Игорь, посмотрев на Хибари-сана полными ужаса глазами. — Они… они умеют убеждать! Они сказали, что не причинят вреда сестрам, но им очень нужно было выгнать вас всех! Потому они сказали, что нужно присматривать и за сестрами — вдруг их поступки помогут выпроводить вас? И я следил, да… Но о бизнесе речи не шло! Я вообще не вникаю в это, и раз вы видели записи, то знаете: я не писал о состоянии дел на ферме! Я только хотел вылечить жену и выгнать вас, потому что вы здесь лишние! Вы легко пускаете ножи в ход и я… я боялся за сестер и…
— Последнее китайское предупреждение, — протянул Бэл, прерывая оправдания предателя и поигрывая ножом. — Ты, кажется, не понял с первого раза, но Принц щедр и повторит: отвечай на поставленный вопрос и не лги. Потому что мы слышали всё, что ты сказал Принцессе. Мы спустились почти следом за тобой и слышали разговор от начала и до конца. Лгать бессмысленно.
Я вздрогнула от осознания того, что они слышали всё, что я говорила, а Игорь отполз к стене и, вжавшись в нее спиной, с ужасом воззрился на Хибари-сана, не проронив ни слова. Страх — это сильный стимул, особенно для тех, кто труслив по натуре… Я думала, Игорь сильнее, но он оказался слабаком. Впрочем, сильные люди на предательство и не пойдут, но трусом я его никогда не считала, и ошибиться так было довольно неприятно. Хотя, если честно, мне было уже всё равно — он умер для меня как близкий человек. Теперь он был лишь дальним, поверхностным знакомым, о котором я ничего не знала, да и не хотела знать, и только боль и обида в глубине души никак не хотели исчезать…
— Кому и как ты передавал информацию? — тем временем продолжил допрос комитетчик, сложив руки на груди и презрительно глядя на Игоря.
— Их секретарю, Наталье Иванчиной, — тут же отрапортовал Игорь. — Она звонила, спрашивала, готовы ли данные и когда я поеду в город, я говорил дату, и мы встречались в этот день в каком-нибудь кафе. Она всегда сама назначала место, причем всегда разное.
— Ты виделся с Шалиными?
— Только один раз, когда мы договорились обсудить всё с глазу на глаз. Алексей по телефону еще уломал меня, но предложил встретиться и поговорить подробнее. Мы тогда встретились в летнем кафе, причем пришли оба брата. Тогда Вадим и сказал ту странную фразу.
— Как они вели себя?
— Да как обычно! Вадим меня почти не слушал и общался с официанткой, засыпая ее советами какими-то, а она краснела и говорила, что он просто нечто, а Алексей говорил
— По телефону Алексей говорил так же, как при личной встрече? Тем же тоном, с той же интонацией? Ощущение того, что он не хочет говорить, было?
— Да, — чуть удивленно ответил Игорь. — Он говорил точно так же, и впечатление, что он себя заставляет говорить со мной, создавалось. Да и интонации были те же…
— Как ты должен был связаться с ними, произойди нечто экстренное? — как ни в чем не бывало продолжил Хибари-сан, словно не заметил удивления допрашиваемого.
— Я должен был звонить Алексею, — пояснил наш бывший друг.
— Ты ему хоть раз звонил?
— Нет, не было необходимости.
— Они задавали тебе вопросы касательно чего-то сверхъестественного?
— Нет, они только спрашивали о ваших занятиях, и всё, — растерялся Игорь.
— Они давали задания помимо слежки?
— Нет, только наблюдение.
— Ты знаешь, кто еще следит за нами?
— Нет.
— Ты знаешь, кого они нанимали для создания неприятности сестрам?
— Нет, я спрашивал Алексея о том, зачем они наняли тогда людей, чтоб сестер покалечить, но он сказал, что это не мое дело, а насчет лошадей он сказал, что это не их рук дело, и что лошадей они не трогали.
Хибари-сан нахмурился еще сильнее и процедил:
— И ты им поверил?
— А какой смысл был ему врать? — опешил Игорь.
— И ты не посчитал заказ на убийство сестер чем-то, что должно было тебя остановить от предательства? — зло спросил Хибари-сан.
— Я… Они… — мужчина запнулся, но всё же пояснил: — Они сказали, что те парни должны были навредить, но не убить! Они сказали, что не хотят убивать сестер! Оба сказали! Вадим вообще возмутился и засыпал меня обвинениями в том, что я вижу в них убийц, хотя это не так! Они не хотели убивать, это точно!
— И ты поверил, что упавший на голову моей Принцессы лист шифера, конечно же, не должен был ее убивать, — протянул Бельфегор с ненавистью.
— Но… Это было самоуправство! — воскликнул сидевший на полу мужчина, переведя взгляд на Принца. — Они так сказали! Ну а нашим рабочим что шифер кинуть, что с коня столкнуть — они ж разницы не видят! Они ж не особо умные, те парни, вот и решили, видать, шансом воспользоваться и несчастный случай состряпать! Но им не приказывали убивать, не могло такого быть!
— Травоядное, ты защищаешь этих людей больше, чем тех, с кем прожил половину жизни, — с отвращением сказал Хибари-сан. — Не находишь, что это мерзко?
— Это… Это потому, что я хотел выселить вас! Я не хотел причинить вред сестрам! — воскликнул Игорь, но комитетчик его перебил:
— Сейчас ты напишешь всё, о чем сообщил Шалиным. После этого соберешь вещи и уйдешь из этого дома. Сразу же. Меня не волнует, куда ты пойдешь, не волнует, что будешь делать. Ты уйдешь сразу, это ясно?
— Д… да, — пробормотал Игорь и с мольбой посмотрел на меня.