Спиноза Б. Избранные произведения, Майданский Андрей Дмитриевич

Спиноза Б. Избранные произведения

на обложку

Майданский Андрей Дмитриевич

Шрифт:

иным, как познанием того, что составляет форму истины, и

познанием разума с его свойствами и силами. Действительно, приобретя таковое, мы будем иметь основание, из которого выведем

наши мысли и [укажем] путь, но которому разум в соответствии с его

способностью сможет прийти к познанию вечных вещей, принимая, конечно, во внимание силы разума.

сли

к природе мышления относится образование истинных идей, как

показано в первой части, то здесь уже надо исследовать, что мы

понимаем под силами и мощью разума. А так как главнейшая часть

нашего метода состоит в том, чтобы как можно лучше понимать

силы разума и его природу, то мы по необходимости вынуждены (в

согласии с тем, что я изложил в этой второй части метода) вывести

это из самого определения мышления и разума. Однако до сих пор у

нас не было никаких правил нахождения определений, и так как дать

их мы можем, только если будем знать природу или определение

разума и его мощь, то отсюда следует, что или определение разума

должно быть ясно само по себе, или мы ясно ничего понимать не в

состоянии. Между тем оно не является ясным само по себе. Так как

свойства разума, как и все, что мы получили от разума, не могут

быть ясно и отчетливо восприняты, если не познана их природа, то, следовательно, определение разума уяснится само собой, если мы

обратим внимание на его свойства, которые мы понимаем ясно и

отчетливо. Итак, перечислим здесь свойства разума и, взвесив их, начнем рассмотрение врожденных * нам орудий.

войства разума, которые я особо заметил и ясно понимаю, таковы: I

. Разум заключает в себе достоверность, т.е. знает, что вещи

формально таковы, как они в нем самом объективно содержатся.

I. Разум воспринимает некоторые вещи или образует некоторые идеи

абсолютно, а некоторые — из других. Так, идею количества он

образует абсолютно, не обращаясь к другим мыслям; а идею

движения — не иначе, как обращаясь к идее количества.

II. Те идеи, которые он образует абсолютно, выражают

бесконечность; ограниченные же идеи он образует из других. Так, если он воспринимает идею количества через некоторую причину, то

он ограничивает количество, как, например, когда он воспринимает

возникновение тела из движения некоторой плоскости, плоскости —

из движения линий, линии — из движения точки. При этом эти

восприятия служат не для ясного понимания количества, а только

для его ограничения. Это явствует из того, что мы воспринимаем их

возникновение, как бы из движения,

__________________

См.

выше.

тогда как движение не воспринимается без восприятия количества, а

также из того, что для образования линии мы можем продолжать

движение до бесконечности, чего мы совершенно не могли бы

сделать, если бы у нас не было идеи бесконечного количества.

V. Положительные идеи разум образует раньше, чем отрицательные. V

. Он воспринимает вещи не столько с точки зрения длительности, сколько под некоторой формой вечности (sub quadam specie aeternitatis) и в бесконечном числе; или, лучше, для восприятия

вещей он не обращает внимания ни на длительность, ни на число, когда же он воображает вещи, то воспринимает их в известном

числе, в определенной длительности и количестве.

I. Идеи, которые мы образуем ясными и отчетливыми, представляются настолько вытекающими из одной только

необходимости нашей природы, что кажутся абсолютно зависящими

от одной только нашей мощи; смутные же наоборот: часто они

образуются против нашей воли.

II. Идеи вещей, образуемые разумом из других, дух может

определять многими способами, так, например, для определения

площади эллипса он представляет, что острие, прикасающееся к

нити, движется вокруг двух центров, или же он представляет

бесчисленное множество точек, имеющих постоянно одно и то же

определенное отношение к некоторой данной прямой линии, или