Спиноза Б. Избранные произведения

Майданский Андрей Дмитриевич

приобрести более совершенное знание причины **. Поэтому нам

никогда не надо допускать, ведя исследование вещей, заключать что-

либо на основании абстракций, и мы будем весьма остерегаться, чтобы не смешать то, что существует только в разуме, с тем, что

существует в вещах.

Н

аилучшее же заключение можно будет почерпнуть из некоторой

частной положительной сущности, т.е. из истинного и правильного

определения. Ибо от одних только

__________________

*

Главнейшее

правило этой части, как следует из первой части, —

рассмотреть все идеи чистого разума, которые мы находим в себе, чтобы

отличать их от тех, которые мы воображаем; достигнуть этого нужно

будет на основании свойств того и другого, т.е. воображения и ясного

разумения.

*

* Заметь, что, как отсюда видно, мы не можем ничего [должным или

правильным образом] понять о природе без того, чтобы не расширить

при этом знание первой причины, т.е. бога.

3

51

общих аксиом разум не может спуститься к единичному, поскольку

аксиомы простираются на бесконечно многое и не заставляют разум

созерцать одно единичное более, чем другое. Поэтому истинный

путь исследования — это образовать мысль из некоторого данного

определения; и это пойдет тем удачнее и легче, чем лучше мы

определим некоторую вещь. И потому основа всей этой второй части

метода заключается в этом одном — в познании условий хорошего

определения и затем в способе их нахождения. Итак, я буду говорить

сначала об условиях определения. Чтобы можно было назвать

определение совершенным, оно должно будет выразить внутреннюю

сущность вещи и не допускать того, чтобы мы взяли вместо нее

какие-нибудь свойства вещи. Для пояснения этого я, минуя другие

примеры, чтобы не казалось, что я хочу выискивать чужие ошибки, приведу только пример некоторой абстрактной вещи, которую

безразлично как ни определять, а именно круга: если определить его

как фигуру, у которой линии, проведенные от центра к окружности, равны, то всякий видит, что такое определение совсем не выражает

сущности круга, а только некоторое его свойство. И хотя, как я

сказал, это мало значит для фигур и прочих мысленных

(рассудочных) сущностей (entia rationis), однако много значит для

существ физических и реальных (entia physica et realia), потому

именно, что нельзя ясно понять свойства вещей, пока не узнаем их

сущностей (essentiae). Минуя последние, мы неизбежно извратим

последовательную связь идей разума, которая должна

соответствовать

последовательной связи природы, и совершенно

уклонимся от нашей цели. Итак, чтобы освободиться от этого

порока, нужно будет в определении соблюсти следующее:

I

. Если данная вещь — сотворенная, то определение должно будет, как мы сказали, содержать ближайшую причину. Например, круг по

этому правилу нужно будет определить так: это фигура, описываемая

какой-либо линией, один конец которой закреплен, а другой

подвижен; это определение ясно охватывает ближайшую причину.

I

I. Требуется такое понятие вещи, или определение, чтобы из него, когда она рассматривается одна, а не в соединении с другими, можно

было вывести все свойства вещи, как это можно видеть на

приведенном определении

3

52

круга. Действительно, из него ясно может быть выведено, что все

линии, проведенные от центра к окружности, равны. Это с

необходимостью требуется определением и само по себе настолько

очевидно для рассматривающего, что не стоит, мне кажется, задерживаться на доказательстве этого, а также показывать, что на

основании этого второго требования всякое определение должно

быть утвердительным. Я говорю о разумном утверждении, не

заботясь о словесном, которое вследствие бедности слов сможет

иногда быть выражено отрицательно, хотя мы понимаем его

утвердительно.

Т

ребования же для определения несотворенной вещи таковы: I.Ч

тобы определение исключало всякую причину, т.е. чтобы его объект

для своего объяснения не нуждался ни в чем другом, кроме своего

бытия.

II.Ч

тобы, дав определение вещи, мы не оставляли никакого места для

вопроса, существует ли она.

III.Ч

тобы оно, поскольку речь идет о духе (душе — mens), не содержало

никаких существительных, которые могут быть сделаны

прилагательными, т.е. чтобы оно не выражалось в каких-либо

абстракциях.

IV.И

, наконец (хотя отмечать это и нет большой необходимости), требуется, чтобы из определения вещи выводились все ее свойства.

Все это также становится вполне очевидным при внимательном

рассмотрении.

Я

сказал также, что наилучшее заключение можно будет почерпнуть

из некоторой частной положительной сущности, ибо чем более

специальна идея, тем она отчетливее и тем самым яснее. Поэтому

познания частных вещей нам должно искать как можно усерднее.