Спиноза Б. Избранные произведения
Шрифт:
Ч
то же касается порядка и того, как упорядочить и объединить все
наши восприятия, то требуется, чтобы мы, как можно ранее и как
только того потребует разум, исследовали, имеется ли некоторое
сущее (Ens) и каково оно, — которое было бы причиной всех вещей, а его объективная сущность всех наших идей; тогда наш дух, как мы
сказали, будет наиболее отражать природу, ибо он будет тогда
объективно иметь и ее сущность, и порядок, и единство. Отсюда мы
можем
все наши идеи от физических вещей (res physices) или от реальных
сущностей (entia realia), продвигаясь, насколько это возможно по
ряду
3
53
причин, от одной реальной сущности к другой реальной сущности, и
притом так, чтобы не переходить к абстрактному и общему, т.е.
чтобы как от них не делать заключения о чем-либо реальном, так и о
них не заключать от чего-либо реального, ибо и то и другое
прерывает истинное движение разума вперед.
Н
адо, однако, отметить, что я здесь под рядом причин реальных
сущностей понимаю не ряд единичных изменчивых вещей, но только
ряд вещей постоянных и вечных. Действительно, постигнуть ряд
единичных изменчивых вещей было бы невозможным для
человеческой слабости как вследствие их множества, превосходящего всякое число, так и вследствие бесчисленных
обстоятельств, связанных с каждой отдельной вещью, каждая из
которых может быть причиной существования или несуществования
вещи, поскольку их существование не имеет никакой связи с их
сущностью, или (как мы уже сказали) не есть вечная истина.
Действительно, нет надобности, чтобы мы понимали их ряд, потому
что сущность единичных изменчивых вещей нельзя извлечь из их
ряда или из порядка их существования, который не дает нам ничего
кроме внешних признаков, отношений (relationes) или, самое
большее, взаимоотношений (circumstantiae); а ото все далеко отстоит
от внутренней сущности вещей. Эту сущность не должно искать
только в постоянных и вечных вещах (fixae atque aeternae res) и
вместе с тем в законах (leges), написанных в этих вещах как в своих
истинных кодексах, по которым все единичное возникает и
располагается; более того, эти изменчивые единичные вещи столь
глубоко и, так сказать, существенно зависят от постоянных вещей, что без них не могут ни быть, ни восприниматься. Поэтому
постоянные и вечные вещи, хотя они и единичны, все же вследствие
своего присутствия везде и своей величайшей мощи (potentia) будут
для нас как бы общими (абстрактными) понятиями (universalia)
родами в определении единичных изменчивых вещей и ближайшими
причинами всех вещей.
О
днако если это так, то не мало трудностей, невидимому, сопряжено с
познанием этих единичных вещей. В самом деле, воспринять все их
сразу есть дело, далеко превышающее силы человеческого разума.
Порядок же, согласно которому можно познавать одну вещь ранее
другой, как мы сказали, нельзя вывести ни из ряда их суще-
3
54
твования, ни из вечных вещей. Ибо там все они по природе
существуют вместе. Поэтому приходится по необходимости искать
других вспомогательных средств, кроме тех, какими мы пользуемся
для ясного понимания вечных вещей и их законов; однако здесь не
место указывать их, да это и не нужно, пока мы не приобретем
достаточного знания вечных вещей и их непреложных законов и
пока нам не станет известна природа наших чувств.
П
режде чем мы приступим к познанию единичных вещей, у нас будет
время указать эти вспомогательные средства, которые все будут
направлены к тому, чтобы мы умели пользоваться своими чувствами
и производить по известным законам и по порядку достаточные для
определения исследуемой вещи опыты, чтобы мы из них, наконец, заключили, по каким законам вечных вещей она возникла, и чтобы
нам стала известна ее внутренняя природа. Это я покажу в своем
месте. Здесь же, чтобы вернуться к намеченному, я постараюсь
только указать то, что представляется необходимым, чтобы мы
могли прийти к познанию вечных вещей и образовать их
определения согласно изложенным выше условиям.
Д
ля этого надо припомнить то, что мы сказали выше, а именно, что
когда дух устремляется к некоторой мысли, чтобы взвесить ее и в
должном порядке вывести из нее то, что должно быть выведено, то, если она будет ложна, он вскроет ее ложность, если же истинна, то
он будет успешно продолжать без какого-либо перерыва выводить из
нее истинные вещи; это, повторяю, и требуется для нашей цели. В
самом деле, без какого-либо основания наши мысли не могут быть
определены. Таким образом, если мы захотим исследовать вещь из
всех первую, то по необходимости должно быть дано некоторое
основание, которое направило бы в эту сторону наши мысли. Затем
так как метод есть само рефлективное познание, то это основание, которое должно направлять наши мысли, не может быть ничем