Спорим, она будет моей?
Шрифт:
Приятный?! Вместо ответа я неодобрительно качаю головой и прохожу в гостиную. Вообще-то у меня нет никакого настроения сидеть тут с родителями, и я бы ни за что не вернулся сюда, если б не забыл телефон.
Отец все так же сидит во главе стола. У него в руке прозрачный широкий стакан, на дне которого плещется светло-коричневая жидкость. Вообще-то отец выпивает редко. По крайней мере, раньше я за ним такого не замечал.
Мама обгоняет меня и застывает за спиной отца. Кладет руки на спинку его стула, и они оба поднимают на меня
— Что? — мне уже хватит событий на сегодня, поэтому я еле сдерживаюсь, чтобы не нагрубить и не уйти в свою комнату.
— У нас с папой есть новость, — ласково произносит мама и опускает взгляд на отца.
— Если вы сейчас скажете, что у меня будет братик, я выйду в окно.
Никто даже не улыбается моей шутке. Я готов заорать.
— Только не говорите…
— Сын, — с укором говорит отец, — разумеется, нет.
После этой его фразы к маме возвращается ее излюбленное выражение лица, будто она только что проглотила кусок плесени.
— Мы решили развестись.
Они молча изучают меня глазами. Интересно, какой реакции они от меня ждут. Я должен быть в шоке, или что? На самом деле я уже и не думал, что они наконец решатся на это. Еще совсем недавно я мечтал о подобном вечере. Их скандалы (вернее, вопли матери и равнодушное спокойствие отца) выводили меня из себя. В этом доме я не мог даже спокойно пообедать. Но, когда они вот так выпалили мне о разводе, я почему-то не чувствую радости. И облегчения. Вообще ничего. Чувствую себя смертельно уставшим, вот и все эмоции.
— Рад за вас, — сухо говорю я. — Спасибо, что сообщили. Что-то еще?
— Эээ… — это протягивает мама, она явно ожидала чего-то другого.
— Ты должен знать, что мы любим тебя, — доверительным тоном произносит отец, — и, что бы ни случилось, мы рядом с тобой. Мы расстаемся друг с другом, не с тобой. Тебя это никак не коснется.
Такой он, конечно, простой. Ладно. Кажется, он и правда верит в свои слова.
— Я знаю, пап. Я устал и пойду к себе, ладно?
Не дожидаясь разрешения, топаю по лестнице и думаю о том, зачем люди вообще сходятся. Из-за удобства? Из-за денег? Из-за великой нерушимой любви? Ха. Забавно.
***
Сегодня на ней джинсы, узкие и укороченные. Вижу ее щиколотки. Если бы не длинная туника ужасного болотного цвета, я бы и не узнал ее, наверное. Не похоже это на нее. Наверное, все жуткие юбки в стирке.
— Ты пялишься на нее, — говорит Тима вполголоса.
— Просто задумался, — перевожу взгляд на него.
Тима выглядит паршиво. Помятое лицо, капюшон на голове, еще и пятно на толстовку посадил и не замечает.
— Ты в норме?
Он ковыряет пальцами лоб.
— Давай не будем. Что у тебя с ней?
— С Плаксой? Ничего. Пока что. Влад считает меня козлом.
— Влад здесь? — удивляется Тима.
— Ага. Вчера читал мне нотации о важности чувств. Запарил.
— Калиновский, может встанешь
Учитель истории, маленький женоподобный мужичок с живыми цепкими глазками и большим красным носом, сверлит меня испытующим взглядом.
— Почему нет? — я поднимаюсь с места и окидываю его равнодушным взглядом. — Я говорил другу о том, как важны чувства.
Девочки завороженно таращатся на меня. Еще бы. Услышали знакомое слово и сразу растаяли. Плакса тоже поворачивается ко мне, но ее глаза неприкрыто осуждают меня. Готов поспорить, она недовольна тем, что я прервал урок, и ей нечего больше строчить в своей тетради.
— Быть может, вы это обсудите на биологии? — грозно интересуется учитель.
По классу прокатывается волна мерзкого хихиканья.
— О’кей, — говорю я и сажусь обратно.
Тимофей поглядывает на меня с уважением. Потом вдруг наклоняется ко мне и говорит:
— Влад ведь фигни не скажет. Сам знаешь.
После уроков пытаюсь найти Олесю в толпе, но без успеха. Тима на химию не пошел, каким-то макаром свалил на свои тренировки. Значит, и он думает, что я козел. Просто потрясающе. Особенно после того, как я весь вчерашний вечер подтирал ему сопли.
Натыкаюсь на Плаксу на улице, когда уже оставил попытки найти ее. Здорово ударяю ее дверью по затылку, она ойкает и роняет тетради.
— Вот черт. Не хотел.
Ее подружка Оксана стоит в нескольких метрах, спиной к нам, окруженная стайкой девчонок. На вопль Олеси они все поворачивают головы к нам и обворожительно улыбаются мне. Все, кроме Оксаны. Она смотрит на подругу, потирающую голову, ледяным взглядом и тут же отворачивается.
— Проблемы в раю? — интересуюсь я, нагинаясь и поднимая ее тетради.
— Гм. Вроде того, да.
— Ты… Свободна сейчас?
— Более чем, — не сводя глаз с Оксаны, щебечущей с девочками, отзывается она.
— У тебя красивые ноги.
— Что? — хмурится она.
На этот раз мы пришли в кафе, в которое я частенько захаживаю, когда не хочу идти домой. Я заказываю два молочных коктейля, думается мне, такое придется ей по вкусу.
— Я говорю, тебе идут джинсы. Ходи так почаще.
— Тебя забыла спросить! Извини, — не успев толком вспылить, смягчается она. — Один негатив везде. Заразилась.
— Понимаю.
Я тяну время. Знаю, что должен ей рассказать, но пока не могу. Я должен это сделать раньше Федора. Пусть она узнает от меня. Но… Знаю, что тогда все будет кончено. Хочу найти лазейку. Я могу выиграть это пари. Да я уже чувствую, что она прониклась. Я почти что ей нравлюсь. Совсем не обязательно рассказывать ей о том, что ее репутация в школе испортилась из-за меня, прямо сейчас. Я ведь могу это сделать в конце дня. За день многое может случится. А могу и вообще не рассказывать. Пусть Федя ей все выложит, черт с ним. Зато пари я выиграю. Будет знать, неудачник, как брать меня на понт!