Спортивное предложение
Шрифт:
Поднялся Стрэпп и сказал, что должен проконсультировать предложение со своими клиентами.
— Вы желаете, чтобы суд объявил перерыв, мистер Стрэпп?
Эллисон Эйр уже втолковывал что-то Джози и своей жене. Я видел, как Джози энергично кивает головой: «Да. Да. Да».
— Ваша честь, — заговорил Эллисон Эйр, — могу я подойти и обменяться несколькими словами с мистером Стрэппом?
— Пожалуйста.
Гул разговоров в зале суда нарастал, будто шум поезда, подъезжающего к станции. Зрители горячо спорили, пререкались. Эллисон совещался со Стрэппом, мой отец объяснял
— Ладно, пусть так, если она согласна.
— Ваша честь! — проквакал Стрэпп лягушачьим голосом.
Шум стал стихать.
— Ваша честь! Хотя предложенная процедура несколько необычна, мои клиенты решили согласиться с внесенным предложением при условии, что оно будет тщательно организовано судом в интересах обеих сторон и будет представлять собой действительное заседание суда.
— Мистер Квэйл, — спросил судья, — вы, очевидно, посоветовались с вашим клиентом? Он дал согласие?
— Без колебаний, — сказал отец. — И я думаю, что замечания мистера Стрэппа должны быть приняты.
Судья подергал себя за верхнюю губу. Он был очень доволен.
— Что ж, я полагаю, что это честное спортивное предложение, — заявил он.
Итак, мой отец трезво и хладнокровно сделал ставку на искони присущий австралийцам спортивный азарт.
Оглядываясь на судебный зал, я уже видел в каждой паре глаз предвкушение острых переживаний. Да, коренному австралийцу трудно противостоять этому чувству! И оно несомненно захватит и Джози Эйр, и ее родителей, и Скотти, и мисс Хильдебранд, и, конечно, нас с Томом. Но только не моего отца, который все заранее спланировал, руководствуясь своей любимой «внутренней логикой».
— В таком случае, — подытожил судья, — я откладываю слушание дела и прошу мистера Квэйла и мистера Стрэппа посовещаться со мной в здании суда с приглашением сержанта Коллинза и судебного пристава мистера Каффа. Мы выберем подходящее место и разработаем основные «правила игры». А потом я соберу суд в установленный день и на условленном месте, и пусть серебряная нить естественного правосудия приведет нас к правильному решению.
ГЛАВА XV
Отцу с самого начала было ясно, что дело Скотти выиграть невозможно, потому он и ухватился за мысль предоставить пони самому сделать выбор. Эта идея, видимо, пришла ему в голову в ту минуту, когда он впервые увидел пони и мальчика вместе в полицейском загоне. Может быть, поэтому он так и настаивал, чтобы Скотти сам задавал лошади корм. У нас дома жили кошки, собака и сорока, и все они были очень привязаны к отцу, потому что он их кормил. Скотч-терьер Микки часто сидел в суде у его ног, уютно пристроясь под адвокатским столом.
Я спрашивал себя: задавал ли отец себе самому тот самый вопрос, который он так и не дал возможности задать мистеру Стрэппу: переплыл ли Скотти реку, увел ли он пони из поместья Эйров? Честность моего отца была вне сомнения. Но, видимо, так уж повелось, что некоторые вопросы адвокаты не задают себе, когда защищают кого-либо в суде…
Проходя
Тогдашний раскол в городе напоминал разделение болельщиков на матче по боксу или римлян во время боя гладиаторов, боя, который кончится победой для одного и последним и окончательным поражением для другого.
В поисках места для решающего испытания судья и стороны остановились на территории сельскохозяйственной выставки: во-первых, потому, что она была окружена высоким забором и изолирована от города, и, во-вторых, на ее большом стадионе легче поддерживать порядок среди «болельщиков», которые пожелают поглазеть на эту небывалую сессию «естественного правосудия».
Правила разработали очень простые. Суд соберется на выставке через неделю. В течение этой недели ни Джози, ни Скотти не разрешается приближаться к полицейскому загону. Площадки на арене распланировали в соответствии с предложением моего отца: маленький загон, где будет ждать пони, калитка, ведущая в узкий огороженный проход в двадцать ярдов, и большая площадка, в углах которой будут сидеть Джози и Скотти. Выбор, сделанный пони, будет иметь силу лишь при том условии, что оба претендента не станут передвигаться или вставать с места, пока пони не подойдет вплотную к одному из них. Решение судьи будет окончательным. Джози и Скотти обязуются быть на месте в десять утра. Все зрители должны находиться вне арены и соблюдать абсолютную тишину.
— А что, если пони не подойдет ни к ней, ни к нему? — спросил Том, когда мы прослушали за обедом эти правила.
— Будут сидеть, хоть весь день, пока не подойдет, — ответил отец.
— Это жестоко, — негодовала Джинни. — Если Джози проиграет, она не переживет этого.
— И Скотти тоже! — запротестовал Том.
— Ну, он мальчик! Ему что!
— Это очень много значит для них обоих, — сказал отец. — В том-то и беда, что один должен выиграть, другой — проиграть.
— А обязательно было устраивать из этого массовое публичное зрелище? — спросила мать.
— Правосудие всегда должно быть более или менее гласным, Ханна, — сказал отец, — иначе оно не будет голосом общественной совести.
Громкий голос общественной совести города Сент-Хэлен становился просто оглушительным.
Даже в школе открыто заключались пари. Среди школьников дело приобрело такой накал, что директор вынужден был устроить собрание, на котором пригрозил суровым наказанием всякому, кто будет биться об заклад в здании школы или вне ее. Но это ничего не изменило. В школе, как в зеркале, отражались события, происходившие в городе. Мы заключали пари на все, что оказывалось под рукой: на деньги, перочинные ножи, мраморные шарики, рогатки, крикетные мячи, теннисные ракетки, перчатки, футбольные мячи и бутсы, удочки — все шло в ход.