Спящая царевна. Совершенно секретно
Шрифт:
Андрей посмотрел ей в глаза и всё-таки решился озвучить то, что жгло душу вот уже четверть часа.
— Дель, ответь мне честно на один вопрос… Что будет, кода мы спасём мир?
— Мне нравится, что ты говоришь «когда», а не «если», — улыбнулась она, но в небесных глазах застыла печаль. — Нравится твоя уверенность…
— Не надо, Дель! — оборвал он. — Просто скажи! Честно. Ты… уйдешь, да? Туда… Обратно…
Она вздохнула, через стол потянулась рукой к его ладони.
— Я не знаю. Правда, не знаю. Неизвестно, удалось ли тем, кто меня сюда отправил,
— А если удалось? — Андрей прожигал её взглядом.
— Не знаю, — ещё тяжелее вздохнула она. — План был таков, да — спасти вас всех и вернуться домой. Я надеялась, что у меня всё получится. Но так было сначала… А теперь… я не знаю, что мне делать. Я уже не хочу возвращаться! Ведь там не будет тебя. Да, там мой дом, мой отец, мой брат. Но без тебя… разве это жизнь? Я так мечтала узнать, как это — любить и любимой быть, как же мне теперь без этого остаться?!
По щекам её покатились крупные сверкающие слёзы.
Андрей молча поднялся, стащил её с лавки и прижал к сердцу, шепнул в макушку:
— Никуда я тебя не отпущу! Думай, что хочешь, но я тебя никуда не отпущу!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ «ОБЕРЕГ»
(Андрей)
Лето 1970 г.
— Забирайся внутрь! Осторожно, макушкой не зацепись! — Андрей заботливо придержал нависавшие над входом ветви, помогая Делии нырнуть в низкий шалаш.
Оттуда незамедлительно долетело восхищённое:
— О! Как тепло и мягко!
Остов старого шалаша они обнаружили не случайно. Андрей про него помнил. Но сооружение за прошедшее лето стало напоминать просто большую кучу лесного мусора.
Пришлось подправить значительно, накрыть новыми ветками, пол застелить толстым слоем пихтового лапника, потом уже поверх кинуть одеяло, честно позаимствованное из домика у озера. Теперь, когда у них нет спальников, ночевать прямо на земле холодно, а вот в шалаше и теплее будет, и неприметнее, и дождь не замочит, и вообще… говорят, там рай…
Ведь милая-то рядом.
К милой захотелось сию секунду. Но Андрей сперва ещё раз оглядел их пристанище. Хороша маскировка — издали и не поймёшь, что это дело рук человеческих. Отлично! Можно спать со спокойной душой. И совы, как обычно, приглядят.
Спать уже хотелось. За день много прошли, устали порядком. Но усталость тела он почти не замечал — любовь, сияющая внутри, окрыляла и наполняла силой.
Горечь утреннего разговора постепенно выветрилась. Страх лишиться Делии успел заползти в сердце, обвил душу, как ядовитый змей, и ужалил в самое уязвимое. Но… отпустило быстро.
Всё только в их собственных руках — люди расстаются лишь тогда, когда они не хотят быть вместе. Если по-настоящему
Андрей от своей царевны отказываться не намерен, а значит, сделает всё возможное и невозможное, чтобы она осталась с ним.
Весь день сегодня он не сводил с неё глаз. Как и всегда, впрочем… Но сегодня всё казалось особенным. Если шли рядом, рука невольно тянулась к её руке. Если возможности шагать по тропе вместе не было, он пропускал её вперед, смотрел в спину.
А время от времени окликал шутливо:
— Дель, постой! Сказать надо что-то…
Она оборачивалась, ждала терпеливо, пока он нагонит. А Беркутов, лукаво улыбаясь, без лишних слов оплетал её руками, крепко прижимал к груди и тянулся к нежным губам.
От этих долгих, медовых поцелуев голова шла кругом. Они замирали на несколько минут на лесной тропе, с жадной страстью впивались в губы друг друга, и никак не решались разорвать объятия.
Потом Делия смущенно улыбалась и прятала лицо у него на груди. А он гладил её косы, шептал в макушку:
— Любимая моя…
Вот сейчас вспомнил про эти поцелуи, и словно огнём опалило. Как же он ждал этой ночевки, весь день ждал!
Андрей наконец-то исчез в шалаше, ловко скользнул под одеяло к Делии — чтобы на нём вдвоём лежать и укрываться им же, придётся очень тесно прижаться друг к другу. Но это Беркутова только радовало.
Он мгновенно сгрёб в охапку свою царевну, прижался к её спине, грея собственным телом и знойным дыханием. Кажется, ему даже удалось продержаться пару минут — просто лежать с ней рядом, чувствуя, как она накрывает его ладонь на своем животе и сплетает пальцы.
Потом… Андрей поцеловал её в шею, потом в плечо…
Делия ответила смущенным кротким смешком и возбуждённым вздохом. Руки Андрея огладили взволнованно вздымавшуюся грудь, потянули вверх кружевной подол и нырнули под платье. Делия откликнулась нетерпеливым стоном на его ласки.
— Андрей… — умоляющий тихий шёпот, растворился в его поцелуях.
Пихтовый лапник мягко пружинил под тонким стареньким одеялом, густой запах хвои заполнил всё пространство шалаша… Андрей накрыл любимую своим телом, сминая их походное ложе, чувствуя, как она с готовностью подается ему навстречу.
* * *
Следующий день повторял предыдущий. Снова лесные тропы, спуски и подъёмы. Снова счастье бьётся в груди в такт влюблённому сердцу.
У них почти не осталось еды, а от ночного холода спасал лишь огонь собственной страсти. Но все эти трудности не могли огорчить Беркутова всерьёз — он был счастлив так, как никогда прежде.
Будь они в самом начале пути, этими проблемами стоило бы озаботиться, но цель уже близко. Осталось одну ночь потерпеть, а завтра они уже будут у Висячего камня. Главное, не сбавлять скорость. Идут они с Делией пока довольно-таки шустро. Даже несмотря на остановки время от времени.