Старая столица
Шрифт:
— Верно, удивительно красива! — воскликнула Тиэко, глядя на видневшуюся далеко внизу реку Киётаки. — А здесь прохладней, чем я думала.
— Да ведь я… — давясь от смеха, проговорила Маса-ко, — я имела в виду тебя, а не речку.
— …
— И откуда только берутся такие красавицы?
— Перестань, прошу тебя.
— Скромное кимоно среди яркой зелени только оттеняет твою красоту. Правда, тебе и нарядное было бы к лицу…
В тот день Тиэко надела лиловое кимоно приглушенных тонов и широкий пояс из ситца, которым щедро, оделил ее отец.
Тиэко не спеша
Масако и прежде не раз откровенно восхищалась красотой Тиэко.
В храме Кодзандзи Тиэко любила глядеть на горы с просторной галереи святилища Исимидзуин. Ей нравилась и тамошняя картина, на которой был изображен основатель храма — святой Мёэ, предающийся медитации, сидя на дереве. Там же, в храме, была выставлена копия свитка Тёдзюгига — юмористических картинок из жизни птиц и зверей. Монахи угостили девушек чаем.
26
Сигэмори Тайра (1138—1179) — полководец Хэйанской эпохи. Ёритомо Минамото (1147—1199) — первый феодальный правитель эпохи Камакура (1192—1333).
Масако не бывала дальше храма Кодзандзи. Здесь в общем-то кончался туристский маршрут. Тиэко же помнила, как однажды отец повез ее дальше и они любовались вишнями на горе Сюдзан и нарвали целую охапку полевого хвоща. Стебли хвоща были сочные и длинные. Потом она и сама, когда приезжала в Такао, доходила до деревни на Северной горе, где росли криптомерии. Теперь деревня влилась в Киото и стала городским кварталом. В квартале всего сто двадцать — сто тридцать дворов, и, пожалуй, по многим признакам правильнее по-прежнему называть его деревней.
— Я стараюсь где только можно ходить пешком, — сказала Тиэко. — А здесь так хорошо, и дорога дивная.
Крутые горы вплотную подступали к реке Киётаки. Девушки прошли еще немного вперед и увидели чудесную рощу криптомерий. Деревья росли стройными рядами. С первого взгляда можно было догадаться, что за ними тщательно ухаживают. Из этого ценного дерева изготовляют бревна, и только в этой деревне умеют искусно их обрабатывать.
По-видимому, был час отдыха, и женщины, обрубавшие ветви на криптомериях, сидя в тени деревьев, отдыхали.
Масако обратила внимание на одну девушку и не сводила с нее глаз, словно завороженная.
— Погляди на нее, Тиэко. Она удивительно на тебя похожа, — прошептала Масако.
На девушке было темно-синее кимоно в белый горошек и шаровары. Рукава подвязаны тесемками, поверх кимоно — передник, на руках — перчатки, прикрывающие только тыльную часть руки. Передник круговой, с разрезами по бокам. Тесемки и узкий пояс — красных тонов. Голова повязана полотенцем. Остальные были одеты так же.
Они напоминали
— В самом деле, она так на тебя похожа! Удивительно! Да ты вглядись.
— Правда? — Тиэко бросила на девушку мимолетный взгляд. — До чего беспокойный ты человек, Масако!
— Пусть так, но погляди, как она хороша!
— Ну, хороша, что из этого…
— Можно подумать, будто она твое незаконное дитя.
— Ну, это уж слишком! — рассердилась Тиэко. Масако поняла, что выразилась не слишком удачно, но, подавив рвавшийся наружу смешок, все же добавила:
— Встречаются люди, похожие друг на друга, но такое сходство!..
Девушка спокойно прошла вместе с подругами мимо них. Повязанное на голове полотенце было низко надвинуто на лоб и наполовину прикрывало щеки. Поэтому трудно было как следует разглядеть ее лицо. Откуда Масако могла догадаться об их сходстве?
Тиэко часто бывала в этой деревне, не раз наблюдала, как вслед за мужчинами, которые обдирали с бревен кору, к работе приступали женщины, подчищали бревна и тщательно полировали их промытым в кипятке или в обыкновенной воде песком, который брали у водопада Бодай. Смутно она помнила этих женщин, поскольку видела, как они работают на обочине дороги, да и не так много женщин было в этой маленькой деревушке, чтобы их не запомнить, но Тиэко, само собой, каждую из них не разглядывала. Масако проводила взглядом девушек.
— И все-таки сходство поразительное, — повторила она, слегка наклонив голову, и внимательно посмотрела на Тиэко — будто проверяла себя.
— В чем сходство? — спросила Тиэко.
— Трудно сказать, что похоже — нос, глаза? Скорее есть что-то общее во всем облике, хотя, прости, пожалуйста, разве можно сравнивать барышню из городского квартала Накагё с девушкой из горной деревушки?
— Будет тебе!
— Хорошо бы пойти за ней следом, поглядеть, где она живет, — спохватилась Масако.
При всей своей легкомысленности, Масако вовсе не собиралась следовать за девушкой до ее дома. Просто сболтнула — и все. Но Тиэко замедлила шаги, она почти остановилась, поглядывая то на росшие на горе криптомерии, то на дома с прислоненными к ним бревнами.
Одинаковой толщины, белые отполированные бревна были красивы.
— Прямо произведения искусства, — сказала Тиэко. — Я слышала, такие бревна используют при возведении павильонов для чайных церемоний, их отправляют даже в Токио и на Кюсю…
Бревна стояли аккуратными рядами, касаясь края стрехи. Лежали они и на вторых этажах, где сушилось белье. С изумлением взирая на них, Масако сказала:
— Такое впечатление, будто хозяева дома живут среди бревен.
— Зря беспокоишься, — засмеялась Тиэко. — Уверяю тебя, позади этого склада бревен есть отличное жилище.
— Ты погляди, на втором этаже они сушат выстиранное белье…
— Всему-то ты удивляешься, да к тому же вечно спешишь с выводами — то о том, как живут местные жители, то о моем удивительном сходстве с этой девушкой…