Статьи из журнала «Компания»
Шрифт:
Вот я и думаю: утвердить свой позитивный имидж в глазах мирового сообщества на самом деле очень просто. Для этого вполне достаточно помочь человеку, который — согласен он с твоей политикой или нет — составляет славу твоей страны. Ее большому поэту и крупному культуртрегеру. Иной вопрос, захочет ли Кормильцев принять помощь от сегодняшнего государства Российского. Это его частное дело и личный выбор. Но давно пора подумать о создании всенародной, негосударственной, общественной организации, которая могла бы помогать нашим гражданам, оказавшимся в беде за границей. Эта же организация могла бы распределять и анонимную помощь больным детям, чтобы опять-таки не отдавать святое дело в частные, не всегда чистые руки. Мы нуждаемся в некой общественной
Не может такого быть, чтобы один из самых честных, умных и талантливых людей России был до такой степени не нужен Родине. Пушкин не был таким уж фанатом самодержавия, однако Николай I платил его долги — ибо считал себя государем-рыцарем. Лицо государства определяется не тем, сколько у него придворных трубадуров, а тем, как это государство бережет своих лучших людей, согласных или несогласных с ним. И тот факт, что представители российского посольства не бросились помогать Кормильцеву в тот самый день, когда стало известно о его госпитализации, — говорит о России куда больше, чем все выпуски пропагандистского канала Russia Today.
К сожалению, Россия остается Родиной-матерью только для тех, кто нравится нынешним мужьям этой Родины. Для всех остальных она мачеха. Как хотите, а что-то здесь не так.
2 февраля 2007 года
№ 4(449), 5 февраля 2007 года
Лицо Родины
Сходя с трапа в аэропорту Домодедово или Шереметьево после долгого международного перелета, всякий гражданин России испытывает непроизвольную радость. «Но Родина есть предрассудок, который победить нельзя», — сказано у Окуджавы, и возразить нечего. Жив, не разбился, долетел, снежком пахнет, дома ждут, сейчас будем раздавать конфеты и сувениры — словом, есть, есть чему тихо порадоваться. Но уже через десять минут возвратившийся гражданин начинает тихо стервенеть, потому что Родина показывает ему лицо.
Я не уверен, правда, лицо ли это. Я видел глаза Родины и улыбку Родины, и это всякий раз выглядело совершенно иначе. Но если не лицом, то чем же встречать иностранца и уроженца, пересекающего твою границу? Не могу же я допустить, что ко мне нарочно поворачиваются задом, «чтобы никто уже надежды не питал»? Полагается все-таки в первые минуты продемонстрировать самое характерное и дорогое. И тут выясняется, что самое дорогое и характерное в нашем случае — это полнейшее неумение организовать любой процесс, недоверие ко всякому, кто к нам приехал, и тотальная убежденность в том, что как бы мы себя ни вели — все нам сойдет с рук, потому что мир нас обязан терпеть любыми. Это наиболее неприятные черты русской ментальности и политики — и уже в аэропорту они явлены нам с обескураживающей полнотой.
На границе сидят тетки в погранцовской форме, тетки усталые, злые, раздраженные, грубо мнущие твой паспорт в безжалостных руках; тетки без тени сострадания и уважения, стыдящиеся улыбнуться или просто взглянуть на тебя по-человечески. Самый большой дефицит в России — человеческий взгляд. В наших климатических условиях, где само небо редко озаряется солнечным просветом, такая хмурость поистине непозволительна, но мы все время стараемся сделать другому хуже. Не сказать, чтобы во Вьетнаме, откуда я прилетел на этот раз, жилось сильно лучше, нежели в России. Но пограничник, представьте себе, улыбнулся мне и даже подмигнул. Типа — добро пожаловать. Неужели нам настолько никто не нужен?
Не помню, чтобы даже в суперподозрительных Штатах меня досматривали и проверяли документы дольше двух минут. На Родине мне случается ждать и по пять, а уж как придирчиво рассматривают паспорта гостей — вообще молчу. При этом возникает длиннейшая очередь, поскольку из пяти
Он имеет право на самодовольство, поскольку только что продемонстрировал еще один лик Родины. Точнее, сразу два. Первый: «Это не от нас зависит». И второй: «Так надо, и вдаваться в объяснения мы с вами не намерены». Я понимаю радость этого капитана. Пришло его время. Сегодня так, как он, ведет себя все население Родины, от которого хоть что-то зависит, — от продавца до пограничника. Вероятно, это и есть суверенитет в действии.
А после этой приграничной очереди, где ваше лицо с паспортом сличают раза по три, вас уже не должно смущать, что багаж потерян или свален в кучу где-то вдалеке от багажной ленты. В этой куче я его и обнаруживаю после получаса бесплодного ожидания, но это уже ничего не меняет.
И ведь самое ужасное — что капитан, читающий эти строки, или кто-нибудь еще с лицом и сознанием капитана даже не подумает что-то в себе изменить. Он скажет мне: «Убирайся в свой Вьетнам, если тебе там нравится. То-то они к нам и едут стадами, если у них так хорошо».
И ведь будет прав. Простите меня, капитан.
9 февраля 2007 года
№ 5(450), 12 февраля 2007 года
Наши наци
Не бойтесь русского национализма. Ничего у них не получится. То есть нормальный, цивилизованный, не ксенофобский и не погромный русский национализм рано или поздно состоится, и это будет неизбежный и прекрасный этап в развитии страны. Возможным он станет только тогда, когда этничность будет рассматриваться не как следствие рождения на определенной территории в определенное время, а как исповедание нескольких нехитрых принципов и соблюдение простейших норм. И никто в мире не будет бояться такого национализма, поскольку он будет основан не на истреблении чужого, а на формировании и утверждении своего. Но раз уж в нашей безрелигиозной стране до этого еще терпеть и терпеть, нынешний русский национализм строится по совершенно другому принципу, и в таком виде он категорически недееспособен, что показали уже и последние «русские марши».
Дело в том, что эти националисты никак не могут решить, кто из них русский.
В самом деле: ежели по крови разбираться — так это черт ногу сломит, такая у нас история. Ежели по почве — география не проще. Родился в Донецке — это русский или как? Стало быть, приходится выбирать русских по убеждениям, и тут в патриотах такой раскол, какого в либералах никогда не бывало. Сейчас вышло сразу несколько значимых публикаций и целых книг, посвященных разборкам в патриотическом лагере. Одна из них (это сборник статей известного мракобеса и ретрограда Владимира Бушина, травившего в свое время Окуджаву) так и называется — «Огонь по своим». Основные линии раскола обозначились не вчера: одни — за коммунистов, другие — против. Одни — за этническую чистоту, то есть за расовую теорию; другие согласны признавать русскими и тех нацменов, которые все-таки за великую Россию (разумеется, после многократных проверок и при условии использования на грязных работах). Одни желали бы видеть Россию государством предельно закрытым и военизированным, другие — за цветуще-сложную империю, которая всем открыта и всех абсорбирует. И наконец, одни — за тактический союз с исламом (против мирового еврейства), а другие — категорически против ислама, поскольку он сегодня сильней России и легко поглотит ее.