Стихотворения и поэмы
Шрифт:
"Вот розга будет хороша! Вот это будет добрый хлыстик!
Ты захотел в родимый край? Тебе, наш пленник, с нами скучно?"
И был наказан Увенькай полковницей собственноручно.
2
Из Петербурга к Омску возок казенный
Летит в сопровожденье охраны конной.
Трубит над степью ветер неумолчный,
Метет он снег по степи, сухой
В оврагах завывают степные волки.
И съёжился в кибитке чиновник желчный,
Весь тонет в шубе волчьей, до треуголки.
А позади кибитки драгунов трое.
Они перекликаются между собою:
А ну, успеть бы, братцы,
До крепости добраться!
К двадцатому бы марта".
— "Уж надо постараться".
— "Поспеть бы хоть к апрелю!"
— "Успеем раньше, братцы,
До крепости домчаться!
Ведь мчимся, аж взопрели!"
Беседуют драгуны:
"Везем предмет чугунный,
Тяжелый очень.
Он в ящик заколочен".
— "Вот бы узнать, что это такое!"
Им не дает покоя знать, что это такое,—
Пули, бомбы, таможенные пломбы?
Черт его знает, что это такое!
И вот на остановке, распив бутыль перцовки, драгуны стали прытки
Идут к кибитке:
"Что это такое мы везем в подводе
В Омск из Петербурга, ваше благородье?"
Слышно из кибитки:
"Всего тут есть в избытке —
Кнуты, колодки, орудия для пытки, свинец лить в глотки.
Бунтовщикам проклятым, киргизцам злобным
Да болтунам-солдатам, тебе подобным!"
3
"Тебя сегодня в школу не отпускаю,— полковница сказала Увенькаю.—
Мне на базар сходить сегодня нужно, боюсь, что завтра будет и вовсе вьюжно.
Пойдёшь и ты со мной нести покупку.
Возьми корзинку и подай мне шубку".
Трубит восточный ветер, метель пророча.
Он мучит, жжет и колет, летя навстречу.
Из труб нисходят дымы обратно в печи.
Еще жесточе
Вьюга будет к ночи.
Она исщиплет веки, залепит очи.
Ну, что же! В час урочный взвивайтесь, вьюги!
Метет буран, но торг идет горячий на площади.
Шумит базар казачий
[528]
.
В рядах мясном, молочном, рыбном, птичном
Идет хозяйка с видом безразличным.
И в лавочках свечных, мучных и хлебных
Не слушает она речей хвалебных,
Что произносят на степных наречьях
Торговцы в шубах козьих и овечьих
И в малахаях песьих, лисьих, волчьих.
Полковница везде проходит молча.
Какое ей дело до всякой базарной сволочи!
Тут Увенькай увидел Садвокаса.
Привез дружок продать сыры и мясо.
Сказал он тихо:
"Увенькай, здорово!
Сырым-Батыр
[529]
в степи явился снова.
В орде Букея
[530]
позади Урала
На хан Джангира
[531]
вольница восстала!"
…Но говорить им удалось немного,—
Полковница на них взглянула строго.
Во взоре том угроза и острастка.
Сказал толмач:
"Прощай, о Садвокаска!"
А Садвокас:
"Прощай, о Увенькайка!
Как вижу я — строга твоя хозяйка!"
И скрылся Садвокас среди кайсаков.
Он затерялся, с ними одинаков.
Домой идут.
Сеть кружев вьюжных
Опутала редут.
Со стен наружных
Свисают на форштадт гирлянды снеговые.
Но что это кричат на вышках часовые?
"Гей! Тройки степью мчат!"
— "Наверно, из России!"
4
Полковник, отобедав молча,
Встает.
"Я снова должен в полк!"
Откинул кучер полость волчью.
Бич свистнул. Скрип полозьев смолк
В проулочке…
"О боже, боже! —