Стихотворения и поэмы
Шрифт:
Гляжу в оконце, жду другого фейерверка.
Вдруг вижу: во саду приотворилась дверка.
"Антон!" — я думаю. Шалишь ты! Не войдешь!
Нет! Вовсе не Антон. Аббат мой Дотерош!
В шинели голубой одетый он парадно,
Приблизился. Вином пахнуло преизрядно.
И, глянув на меня, мечтательно он рек:
"Чрез Вену ехал я, Брюнн
[640]
,
[641]
, Фридек
[642]
,
Австрийских видел дам, прельстительных полячек,
Но только никого нет краше сибирячек!
Прелестнее тебя я, дева, не видал!
Сегодня в телескоп Венеру наблюдал,
Но, чтоб Венеры путь видеть чрез диск солнца,
Лишь надо заглянуть в сей дом через оконце!"
О, боже! Таковы услышавши слова,
Бегу в сад, трепеща. Кружится голова.
У бани на чурбан бессильно опускаюсь,
За некий стебелек рукою я хватаюсь,
И, сей цветок сорвав, дрожит моя рука…
И звездочета речь звучит издалека:
"О! "Киприпедиум иль Башмачок Венерин
[643]
!
Небесный в этом знак, хоть я не суеверен".
Вот каковой тогда я сорвала цветок.
Он называется "Венерин Башмачок",
Таежный сей цветок, расцветший подле бани,
Как будто бы судьбу свою он знал заране!
3
Осталось рассказать немного мне сейчас,
Подходит он к концу, подробный сей рассказ,
Хоть повествую я, быть может, и нескладно…
Есть сочинители ученые изрядно,
Но на французский лад да на латинский лад,
Как эхо мертвое, их голоса звучат,—
Я ж повести моей лишь в том и вижу ценность,
Что смело я иду на полну откровенность.
И, строги критики, мне дела нет до вас!
*
Прошло уж года три, как Шапп покинул нас,—
Всё замуж не иду. Архиепископ сам уж
Рек: "В нынешнем году дочь, ратман, выдай замуж!
Я ж думаю — придет еще моя пора!
Живу и не тужу. Сегодня что вчера:
Схожу в господен храм, схожу помыться в баню,
Да очи подведу, чтоб стал приятней взор,
Зимою с ледяных катаемся мы гор,
Как девам следует, на легоньких салазках
И святки, как всегда, проводим в играх, в плясках.
А замуж не хочу — спокойней так душе.
Как лето подойдет, купаюсь в Иртыше
Среди других подруг. Я в камышах разденусь
И, отраженная зеркальной гладью Венус,
Июльскую в реке затею ворожбу.
Я знаю: зрит на нас в подзорную трубу,
За кручей скрыт, Антон, поклонник мой упорный.
Что мне? Пускай мечтой себя он тешит вздорной.
Ведь многие еще, во мгле по вечерам,
Речного берега по глинистым горам,
Из бурсы школяры да гвардии сержанты —
Блуждают в поздний час, когда поют куранты
Над башней ратуши, предвозвещая ночь.
"Купается сейчас, мол, ратманская дочь,
Венера здешняя!" Иртышски волны плещут,
Над яром же в кустах, что волчьи, очи блещут…
О, люди добрые! Обычай вам хорош —
Венеру наблюдать — оставил Дотерош.
Как обсерваторов клеймила я подобных!
Немало им я слов презрительных и злобных,
Бывало, говорю, коль явятся в наш дом.
Родитель, не поняв иль разобрав с трудом,
К чему мои слова, корит: "Ты злая дева!
Во власти ты всегда презрения и гнева!"
Нет, мой отец, была во власти я мечты,
Но тайную мечту не смог понять бы ты!
Я думала, что цел мой Башмачок Венерин,
Его в Париже след, я мнила, не потерян-
Мне снился всё еще чудесный этот сон.
Раз, помню, прибежал к родителю Антон:
"Ну вот, из Питера имею разрешенье
Я фабрику открыть за городом Тюменью!
Поможет выполнить мне это магистрат?
Довольно уж теперь я сделался богат.
Архиепископ сам мне оказал вниманье.
Я фабрикантом стать давно имел желанье —
Хочу производить я некие ковры.
Ткачих купить помочь мне будьте вы добры,