Стихотворения

Языков Николай Михайлович

ГРАФУ Д. И. ХВОСТОВУ

Почтенный старец Аполлона! Как счастлив ты: давным-давно В тенистых рощах Геликона Тебе гулять позволено. Еще теперь, когда летами Твоя белеет голова, Красноречивыми хвалами Тебя приветствует молва, — И поздний глас твоей цевницы Восторгом юным оживлен… Так блеском утренней зарницы Вечерний блещет небосклон. Слуга отечественной славы, Ты пел победы и забавы Благословенного царя, Кубры серебряные воды, И ужас невской непогоды, И юга бурные моря. Ты украшал, разнообразил Странноприимный наш Парнас, И зависти коварный глаз Твоей поэзии не сглазил. А я… какая мне дорога В гурьбе поэтов-удальцов? Дарами ветреных стихов Честим блистательного бога; Безделья вольного сыны, Томимы грустью безутешной, Поем задумчивые сны И грезы молодости грешной; Браним людей и света шум, И с чувством гордости ленивой Питаем, лакомим свой ум Самодовольный и брюзгливой. Что слава? Суета сует! Душой высокой и свободной Мы презираем благородно Ее докучливый привет;

Но соблазнительные девы За наши милые напевы Дарят нам пару тайных слов, Иль кошелек хитросплетенный — Иль скляночку воды бесценной, Отрады ноющих зубов. Вот наш венец и вся награда Текучим сладостным стихам! Но, люди… горькая досада На свете ведома и нам! Нас гонит зависть, нам злодеи — Все записные грамотеи; И часто за невинный вздор, За выраженье удалое, Нас выставляет на позор Их остроумие тупое! О, научи меня, Хвостов! Отречься буйного союза Тех утомительных певцов, Чья — недостойная богов — У касталийских берегов Шальная вольничает муза. Дай мне классический совет Свой ум настроить величаво: Да увенчаюсь доброй славой Я на Парнасе наших лет!

К МУЗЕ

Мой ангел милый и прекрасной, Богиня мужественных дум! Ты занимала сладострастно, Ты нежила мой юный ум. Служа тебе, тобою полный, Не видел я, не слышал я, Как на пучине бытия Росли, текли, шумели волны. Ты мне открыла в тишине Великий мир уединенья; Благообразные ко мне Твои слетали вдохновенья; Твоей прекрасна красотой, Твоим величьем величава, Сама любовь передо мной Являлась пышная, как слава… И весело мои мечты, Тобой водимые, играли, Тебе стихи мои звучали Живые, светлые, как ты. Так разноцветными огнями Блестит речная глубина, Когда торжественно мирна, В одежде, убранной цветами, По поднебесью ночь идет И смотрится в лазури вод.

К НЯНЕ А. С. ПУШКИНА

Свет Родионовна, забуду ли тебя? В те дни, как сельскую свободу возлюбя, Я покидал для ней и славу, и науки, И немцев, и сей град профессоров и скуки — Ты, благодатная хозяйка сени той, Где Пушкин, не сражен суровою судьбой, Презрев людей, молву, их ласки, их измены, Священнодействовал при алтаре Камены, — Всегда, приветами сердечной доброты, Встречала ты меня, мне здравствовала ты, Когда чрез длинный ряд полей, под зноем лета, Ходил я навещать изгнанника-поэта, И мне сопутствовал приятель давний твой, Ареевых наук питомец молодой. Как сладостно твое святое хлебосольство Нам баловало вкус и жажды своевольство! С каким радушием — красою древних лет — Ты набирала нам затейливый обед! Сама и водку нам, и брашна подавала, И соты, и плоды, и вина уставляла На милой тесноте старинного стола! Ты занимала нас — добра и весела — Про стародавних бар пленительным рассказом: Мы удивлялися почтенным их проказам, Мы верили тебе — и смех не прерывал Твоих бесхитростных суждений и похвал; Свободно говорил язык словоохотной, И легкие часы летели беззаботно!

К ПЕЛЬЦЕРУ

Свободны, млады, в цвете сил, Мы весело, мы шумно жили: Нас Бахус пламенный любил, Нас девы хищные любили; В обгон летели наши дни, Светились ярко наши ночи… Так в туче реются огни, Так блещут радостные очи! И где ж она, товарищ мой, Сия волшебная година? Где наши песни, наши вина И праздник жизни удалой? Все миновалось!.. На разлуку; Задумчив, тих, твоей руке Мою протягиваю руку; Предвижу сон, предвижу скуку В моем пустынном уголке, Где мы, надежд могучих полны, Пивали сладость бытия, — И где вчера еще, как волны, Шумели бурные друзья. Но, милый мой, пройдет ненастье: Когда-нибудь и где-нибудь, Хотя на миг, земное счастье Украсит жизненный наш путь: Я обниму тебя, как брата, Под кровом доброго Пената С твоим сольется мой досуг; Тогда, мой друг, тогда, мой друг, Последний грош ребром поставлю, Упьюсь во имя прошлых дней И поэтически отправлю Поминки юности моей!

К ТИХВИНСКОМУ

"Любимец музы и науки!"

Любимец музы и науки! Оставь на время пыльный град Сует, профессоров и скуки И прозаических отрад; От горя жизни коловратной, От беспокойного труда, От груды книг, уйди сюда, Где воссияла благодатно Моей поэзии звезда: Здесь дремлют темные дубравы По скатам горных берегов, Здесь ярко месяц величавый Играет в зеркале прудов; Здесь ночь таинственная мирно Проходит в ясности эфирной; Здесь пышен солнечный восход Над благовонными полями, Над мраком леса, над горами, И над лазурью светлых вод; Здесь полдня жаркою порою Мою усталость я покою На лоне девственных дриад, И дерева шумят, шумят, Шумят над вольной головою; Или по долам и горам Влачу беспечно там и там Поэта гордую свободу, Мечтаю в сладкой тишине О православной старине, О музе песен, о вине И пью железистую воду!

К ВИНЮ

Невольный гость Петрова града, Несчастный друг веселых мест. Где мы кистями винограда Разукрашаем жизни крест; Где так роскошно, так свободно, Надеждой сладостной горя, Мы веселились всенародно Во здравье нового царя, И праздник наш странноприимный, Шумя, по городу гулял; Стекло звенело, пелись гимны; Тимпан торжественный бряцал! Прощай! Когда рука судьбины Благоволит перед тобой Стакан поставить пуншевой Иль утешительные вины, И вспомнишь юности лихой Красноречивые картины, — Как мы пивали, пей до дна; Пируй по нашему на диво… И вновь пленительно и живо Тебе привидится она!

К ВУЛЬФУ, ТЮТЧЕВУ И ШЕПЕЛЕВУ

Нам было весело, друзья, Когда мы лихо пировали Свободу нашего житья, И целый мир позабывали! Те дни летели, как стрела, Могучим кинутая луком; Они звучали ярким звуком Разгульных песен и стекла; Как искры брызжущие с стали На поединке роковом, Как очи, светлые вином, Они пленительно блистали.

В те дни, мила, явилась мне Надежда творческая славы, Манила думы величавы К браннолюбивой старине: На веча Новграда и Пскова, На шум народных мятежей, В походы воинства христова Противу северных князей; В те дни, мечтательно-счастливой, Искал я взглядов красоты, Ей посвящал я горделиво Моей поэзии цветы. Вы помните беседы наши, Как мы, бывало, за столом Роскошно нежимся втроем, И быстро чокаются чаши, И пьем, и спорим, и поем? Тогда восторжен перед вами, Чью душу я боготворил, Чье имя я произносил Благоуханными устами? Она — мой ангел. Где ж она? Теперь, друзья, иное время: Не пьяной сладостью вина Мы услаждаем жизни бремя; Теперь не праздничаем мы, — Богаты важными трудами, Не долго спим порою тьмы, Встаем по утру с петухами: Минувших лет во глубине Следим великие державы, Дела их в мире и войне, Их образованность, их нравы. Их управление, уставы, Волненья бурные умов, Торговлю, силу и богов, Причины бед, причины славы; Мы по науке мудрецов Свободно хвалим, порицаем, Не любим, любим, и порой Скрижали древности седой О настоящем вопрошаем. Работа здравая! На ней Душа прямится, крепнет воля, И наша собственная доля Определяется видней! Так мы готовимся, о други, На достохвальпые заслуги Великой родине своей! Нам поле светлое открыто Для дум и подвигов благих: Желаний полны мы живых; В стране мы дышим знаменитой, Мы ей гордимся. Покажи В листах чужих бытописаний Ряд благороднейших деяний! Жестоки наши мятежи. Кровавы, долги наши брани; Но в них является везде Народ и смелый и могучий, Неукротимый во вражде, В любви и твердый и кипучий, Так с той годины, как царям Покорна северная сила, Веков по льдяным степеням Россия бодро восходила — И днесь красуется она Добром и честию военной: Давно ли наши знамена Освободили полвселенной? О, разучись моя рука Владеть струнами вдохновений! Не удостойся я венка В алмазном храме песнопений! Холодный ветер суеты Надуй и мчи мои ветрила Под океаном темноты По ходу бледного светила, Когда умалится во мне Сей неба дар благословенный, Сей пламень чистый и священный — Любовь к родимой стороне! Во прах, надежды мелочные, И дел и мыслей мишура! У нас надежды золотые Сердца насытить молодые Делами чести и добра! Что им обычная тревога В известном море бытия? Во имя родины и бога Они исполнятся, друзья! Ладьи, гонимые ветрами, Безвестны гибнут средь зыбей, Когда станица кораблей, Шумя обширными крылами, Ряды бушующих валов Высокой грудью раздвигает И в край родимый прилетает С богатством дальних берегов!

КАТЕНЬКЕ МОЙЕР

Благословенны те мгновенья, Когда в виду грядущих лет, Пред фимиамом вдохновенья Священнодействует поэт. Как мысль о небе, величавы. Торжественны его слова; Их принимают крылья славы, Им изумляется молва! Но и тогда, как он играет Своим возвышенным умом, Он преисполнен, он сияет Его хранящим божеством, И часто даром прорицанья — Творящей прихоти сыны — Его небрежные созданья, Его мечты одарены. Быстрее, легче сновиденья Пройдут твои младые дни, Но благодетельно: они, Служа богине просвещенья, Игривый ум твой разовьют, И сердца с чувством безмятежным, Как яркий звук со звуком нежным, В одну гармонию сольют. Тебя полюбят мир и счастье; Не возмутят груди твоей Порывы буйные страстей, Не охладит ее бесстрастье; Прекрасна будет жизнь твоя: Светла, свободна и спокойна, Души божественной достойна, Достойна чести бытия.

КУДЕСНИК

На месте священном, где с дедовских дней, Счастливый правами свободы, Народ Ярославов, на воле своей, Себе избирает и ставит князей, Полкам назначает походы И жалует миром соседей-врагов — Толпятся: кудесник явился из Чуди… К нему-то с далеких и ближних концов Стеклись любопытные люди. И старец кудесник, с соблазном в устах, В толпу из толпы переходит; Народу о черных крылатых духах, О многих и страшных своих чудесах Твердит и руками разводит; Святителей, церковь и святость мощей, Христа и пречистую деву поносит; Он сделает чудо — и добрых людей На чудо пожаловать просит. Он сладко, хитро празднословит и лжет, Смущает умы и морочит: Уж он-то потешит великий народ, Уж он-то кудесник чрез Волхов пойдет Водой — и ноги не замочит. Вот вышел епископ Феодор с крестом К народу — народ от него отступился; Лишь князь со своим правоверным полком К святому кресту приложился. И вдруг к соблазнителю твердой стопой Подходит он, грозен и пылок; "Кудесник! скажи мне, что будет с тобой?" Замялся кудесник и — сам он не свой, И жмется и чешет затылок. "Я сделаю чудо". — "Безумный старик, Солгал ты!" — и княжеской дланью своею Он поднял топор свой тяжелый — и в миг Чело раздвоил чародею.

М. Н. ДИРИНОЙ

"Не в первый раз мой добрый гений"

Не в первый раз мой добрый гений Кидает суетную лень, Словами дара песнопений Спеша приветствовать ваш день; Не в первый раз восторгом блещет Сей дар, покорствующий вам, И сердце сладостно трепещет, Свободным тесное мечтам. Всегда вы мило принимали Мои приветы — и живей, Смелее, краше ликовали Надежды юности моей. И ныне вами пробужденный, Я вам по прежнему несу: Мою любовь, мою красу — Стихи Камены откровенной. Но что же петь моим стихам На праздник вашего рожденья? Молить ли руку провиденья, Да покровительствует вам? И воссылаю к небесам Благочестивые моленья: Желать ли, да украсят вас И ум, и прелесть, и наука; Да вас пленяет сладость звука И стихотворческий Парнас? Да процветают ваши годы Под кровом милой тишины, Как мир божественной свободы, Как поле радостной весны? И я желаю, но едва ли Я не наскучу небесам, Моля, чтоб вам они послали Уже дарованное вам?