Стивен Эриксон Падение Света
Шрифт:
Аномандер молчал. Они шагали по замерзшей дорожной грязи. Свет костров был далеко позади, остатки тепла давно покинули мужчин.
Не дождавшись ответов, Грип начал снова: - Ваш брат Сильхас отослал Празека и Датенара в Легион Хастов, хотя я уверен, что командующая Торас Редоне оправится и примет власть. Легион пойдет к Харкенасу. Можно с уверенностью сказать, что они уже вышли. Ваши дом-клинки ждут в Цитадели.
Аномандер поднял руку.
– Я хорошо осведомлен о событиях в Харкенасе.
– Относительно Празека
– У брата есть собственный разум. В мое отсутствие он волен судить о необходимости тех или иных действий.
– Но Андарист? Милорд, вы знали, что он нашел нас?
– Не то чтобы, Грип, но кто обнимал его в самые тяжелые мгновения? Хиш Тулла... ах, Грип Галас, что ты наделал, зачем покинул ее?
– Вы нужны, милорд. Или мы невозбранно встретим оккупанта -Урусандера?
– Сама Мать Тьма запретила мне поднимать меч.
– Милорд? Так вы сдадитесь?
Шаги Аномандера замедлились, он запрокинул голову, изучая звездное небо.
– Капитан Айвис умоляет меня принять командование его дом-клинками. Его господин стал не более чем призраком, но даже призрак отягощает нас. Триумф Урусандера означает опалу Драконуса, возможно, его объявят вне закона. Самое меньшее - он добровольно уйдет в изгнание.
– Вы решили доставить Айвиса к хозяину? Крепость Драконс останется покинутой?
– Драконус мне друг.
– Моя жена боится вступить с ним в союз.
– Она боится измены высокородных.
– Именно, милорд.
– Скажи, Грип Галас, как думаешь: если я попрошу, Драконус оставит свои силы в резерве?
Грип отвел глаза в сторону дороги. В воздухе висела изморось, словно осколки падающих, разбитых звезд. В такую морозную ночь он вполне может вообразить грохот лопающегося неба, нисхождение тьмы, бурю над всем миром.
– Я не испытывал бы гордость этого мужа.
Аномандер безмолвствовал, смотря на звезды.
Грип кашлянул.
– Милорд, откуда вы знаете о Харкенасе? Если вы не возвращались туда совсем недавно...
– Великий Каменщик ведает дрожь мерзлой земли у нас под ногами. Что важнее, он близок Гриззину Фарлу. Похоже, Азатенаи ходят по собственным тропам волшебства. Так или иначе, на любой мой вопрос приходит ответ.
– Но... не насчет Андариста?
Кажется, Аномандер поморщился.
– Я решил не задавать этого вопроса.
"Почему же?"
– Грип Галас, пренебрежение моим даром ранит сердце. Но неужели я не замечаю и в себе уязвленной гордости? Лица врага и друга кажутся отражениями в зеркале, каждому свое место и время. Не пора ли признать сходство и найти смирение, отказавшись от чувства вечной правоты? Сколько войн мы проводим, не успев выхватить клинок? Смею сказать, бесконечное множество.
– Мать Тьма не дозволит вырвать любимого из рук, милорд.
– Склонен думать так же, Грип.
–
– Грип, где твоя жена?
– В западной крепости, милорд, собирает знать. Клянется, что они встанут под ваше знамя. С Легионом Хастов...
– Не держи веры в Хастов. Заключенным нет резона хранить верность. Будь я одним из них, проклял бы все наши нужды, и любой выкрик меча выражал бы протест, и пусть расколется железо! Нет, дружище, если их на миг и втиснут в наш союз, сопротивление разорвет всем души.
– Тогда, милорд, нас ждет тяжелая битва.
Они стояли молча. Сверху звезды слали им немигающие взгляды.
– Крепость Драконуса выгорела, - сказал наконец Аномандер.
– Разрушена магией по моему побуждению. Грип, новоявленное колдовство коснулось тебя?
– Нет, милорд, и я рад этому.
– Боюсь, однажды мне придется отыскать ее и предъявить права. Новый щит, новый слой доспехов.
– Но не сейчас.
Аномандер пожал плечами: - Увы, меня не посетили ни склонность, ни желание.
– А можно было думать, милорд, что благо быть Первым Сыном Тьмы включает в себя и волшебную силу.
– Если титул оказался скорее проклятием, нежели благословением... я только рад, что к нему ничего не прилагалось.
– Как же мы встретим ее? На поле битвы, когда Хунн Раал высвободит свои магические умения?
Аномандер искоса глянул на него.
– Меня сопровождает Азатенай. Ради одной цели. Он связал себя клятвой, он еще не отблагодарил меня за терпение.
Подозрение шевельнулось в душе Грипа Галаса, он наморщил лоб.
– Что случилось в крепости Драконс?
Аномандер резко вдохнул, словно готовясь дать отповедь, но лишь вернулся взглядом к звездам. Выдох получился долгим и прерывистым.
– Сделав первое предложение, я - теперь ясно - возложил на Великого Каменщика очередное бремя. Но и он предупредил меня делом: в его магии нет ничего тонкого, если она пущена на волю ярости.
– Уже потому, милорд, я рад, что не связан с этакой заразой.
– Умеренность полезна Азатенаям, и не без веской причины, сам понимаешь. Но я поддразнивал его и тем разбудил силу.
– Он запнулся.
– Если такая мощь доступна Хунну Раалу, боюсь, встреча армий станет походить на сражение пшеницы с серпом.
– Но Азатенай решил быть на вашей стороне, милорд. Связал, говорите, себя клятвой.
– Он предложил окончить гражданскую войну.
– Мудрыми речами - или жестоким разрушением?
– Полагаю, он сам не решил.
Холод ночи проник в кости Грипа. Дрожа, он потуже натянул плащ на плечи.
– Значит, вы держите его в пределах касания меча.
– Грип Галас, ты не должен быть на битве.
– Милорд...
– Я снова должен отдавать приказы?
– Моя супруга будет там, станет командовать домовыми клинками.