Стивен Эриксон Падение Света
Шрифт:
– Мать забрала его у меня. Отослала в Харкенас. Это было неправильно. И неправильно было отсылать меня в Дом Драконс и снова делать заложницей.
– Тогда я усомнился бы и в ее советах относительно воспитания.
– Я найду Орфанталя. Сделаю все так, как должно быть. Никому меня не остановить. Даже Корлат.
Разговор встревожил Вренека, хотя он не мог бы сказать, почему. Нечто ярко пылает в леди Сендалат, но он не уверен, что это любовь или нежность. Не уверен, что это вообще хорошее чувство.
–
– Неестественным образом. Волшебство питает Корлат, и это весьма тревожное заключение. Не станут ли эти роды первыми?
– Демон дал ей дитя, - сказала Сорка.
– Ты тянешь не за ту нить.
– Миледи, - настаивал Прок, - сама жизнь есть бремя. У вашей дочери есть свои нужды. Брат не увидит в ней защитницу. Нет, он скорее сам захочет защитить ее.
– Не станет. Он - тот, кто имеет значение. Тот, кого я избрала.
– А Корлат разрешили выбрать вас, миледи? Или способ зачатия? Семя отца? Не слишком ли много бремен ей нести?
– Лишь одно. Она будет хранительницей моего сына.
Вренек думал о времени в повозке, когда держал дитя в руках и смотрел на прекрасное лицо, в сияющие глаза. Не видя никаких бремен. "Нет, их несем мы, вторгшиеся в ее мир. Страх моей матери в лесу, боязнь остаться одной, и того, что я умру где-то, а она не узнает. Даже страх перед Джиньей, нашей свадьбой и что мы уедем. Мы несем эти страхи.
Правильно сказала Сендалат: страхи порождают нужды, а собрание нужд дает силу.
Но я отвернулся. Сделал что нужно. Взял иное бремя. Стал разочаровывать. Необходимости могут не только толкать, но и притягивать.
Сам найду Орфанталя. Все ему расскажу. Заставлю обещать, что отвернется от матери. Прочь от нее, прямиком к Корлат. Будь братом, скажу я. Старшим братом. Держи ее руку и не дай матери вас разорвать.
Я так и сделаю. В Цитадели. А потом пойду искать плохих солдат. Убью их и домой к Джинье. Сниму тяжесть с матери - не все, но что-то смогу ей сделать".
– Кажется, вы забыли про демона, - сказала Сендалат.
– Он выбрал меня. Не вас, Сорка, ни другую женщину. Меня.
Ответ Прока был таким тихим, что Вренек едва расслышал.
– Бездна побери...
Сакуль Анкаду нашла Рансепта в кладовой у коридора слуг. Он разложил кольчугу, наручи, поножи и шлем, до сих пор с погнутой защитой носа. На полу в ряд разложено было и оружие: палица, короткий меч и кинжал, более похожий на шип. Круглый щит в давно позабытом стиле, малый щит и топор завершали комплект снаряжения.
Старик дышал тяжело и хрипло, в низком наклоне изучая ремни и пряжки.
Сакуль оперлась о
– Вы забыли меня, - начала она.
– Кто остается? Один Скилд, потому что хромой, и служанки.
– Скилд будет вас учить, - отвечал Рансепт.
– И чему именно?
– Мало чему.
– Точно. Я больше узнала, шныряя между ног на собраниях, нежели от него за годы.
Он промолчал, осматривая кожаную оплетку палицы. Потом ответил: - Спесивый ум быстро учится лишь цинизму, и не думаю, что спесь - хорошее дело.
– Что же она такое?
– Уверенность в собственной гениальности, полет на горячем воздухе убеждений, почти все из коих ошибочны.
Хмыкнув, Сакуль отпила из кубка (теперь она носила его с собой везде).
– Возражение в защиту цинизма, кастелян, неизбежно воззовет к чувству реальности.
– Цинизм есть голос плохо скрываемого отчаяния, миледи. Вот какую реальность циник прячет под искусственностью. Очень разумно, скажете вы?
– Вы мне больше нравились, когда умели только мычать.
– А мне нравилось, когда щеки ваши еще умели краснеть.
– Снова и опять, да? Скажите, та женщина, Секарроу, всегда играет на музыкальном инструменте? Как его называют, ильтр?
– К счастью, нет.
– Он медленно, неуклюже выпрямился и схватился за поясницу.
– Я говорила, чтобы вас оставили. Вы слишком стары для битв. Но леди Хиш Тулла ответила, что это ваш выбор. Не соглашусь. Выбор был ее. И будет ее. Я поговорю с ней еще раз.
– Лучше не надо, миледи, - отозвался Рансепт, беря кожаную поддевку и надевая с кряхтением и хрипом.
– Они будут пользоваться магией.
– Полагаю, что так.
– Доспехи против нее не защитят, верно?
– Вероятно.
– Вы идете на смерть.
– Сделаю что смогу, чтобы ее избежать. Не пора ли вам получить урок? Идите же, исправьте настроение Скилда. Ради разнообразия.
Она поставила кубок на полку.
– Эй, это нужно затянуть сзади.
– Позовите служанку.
– Нет, я сама.
– Он присел, и она встала за широкой кривой спиной. Потянула за петли, но тут же бросила их и сама бросилась обнимать старика.
– Не уходи, - просила она с полными слез глазами.
Он нежно коснулся ее руки.
– Миледи... Сакуль, все будет хорошо. Обещаю.
– Ты не можешь!
– Я вернусь.
– Ты сам знаешь - я уже не ребенок. Домовым клинкам не выстоять против Легиона Урусандера!
– С нами Хасты...
– Никаких Хастов нет!
– Миледи. Вы кое-что не додумали. Похоже, никто об этом не думает.
– О чем?
– О хастовых клинках. И доспехах. Против волшебства чем они ответят?
– Он бережно, спокойно отнял ее руки от шеи, встал и повернулся лицом. Мозолистые руки легли на плечи.