Столкновение

Хабра Бал

Его слова обжигают меня, как горячая вода. Он блефует, и, черт возьми, у него это хорошо получается. Но он не знает меня, если думает, что я сдамся перед вызовом.

— Почему бы тебе не выяснить это?

Он выглядит ошеломленным, но быстро приходит в себя и ухмыляется так, что я могу растечься жалкой лужицей у его ног.

— Это значит «да»?

— Ну, это не «нет», — на самом деле это громкое «да». Но я теряю контроль над ситуацией. Это заметно по тому, как дрожат мои ноги. Я не уверена, что моя хрупкая защита продержится еще секунду.

— Мне нужно, чтобы ты

придумала что-то получше. Могу я тебя поцеловать, Саммер? Да или нет?

Я не уверена, что заставило меня сказать это. Может быть, то, как его твердое тело прижимается к моему, или то, как он смотрит на меня с такой откровенностью, какой я еще не видела.

— Да.

Когда я так отчаянно хочу, чтобы он прильнул к моим губам, он опускается на колени. Удивленный звук, вырвавшийся из меня, мог бы быть неловким, если бы я могла думать, но Эйден Кроуфорд стоит передо мной на коленях, его дыхание касается моих голых бедер, так что думать сейчас не является для меня приоритетом номер один.

— Ч-что ты делаешь? — заикаюсь я.

— Целую тебя, — его пальцы скользят по задней поверхности моих бедер, и я вздрагиваю. По рокочущему звуку, вырывающемуся из его горла, он знает, что я у него на ладони.

Все идет наперекосяк. Быстро.

— Тебе нужно, чтобы я объяснила тебе, что такое поцелуй?

Его медленная ухмылка сотрясает мою грудь, вызывая горячее ощущение в глубине души.

— Думаю, я справлюсь.

— Уверен? Потому что Коннор мог бы дать тебе несколько хороших советов.

Почему я продолжаю говорить? И почему мне нравится, как сужаются его глаза от моих слов?

Моя колкость приводит к обратному результату, потому что Эйден встает. Но вместо того, чтобы уйти, как любой другой парень с хрупким эго, он обхватывает меня рукой за талию и легко поднимает. Когда мои ноги обвиваются вокруг него, чтобы приспособиться к его большому телу, я понимаю, что под тонкой футболкой я совершенно голая. Эйден замирает.

Чтобы понять это, когда он стоял на коленях, ему достаточно было лишь слегка приподнять мою футболку, поэтому я не могла долго молчать. Теперь я отчаянно хотела, чтобы он снова оказался там, внизу, но не знаю, как его заставить.

— Это единственное, что удерживает меня от того, чтобы увидеть тебя голой? — он сжимает в кулаке старую потертую футболку, а другой рукой держит меня. Его сила не удивляет, но она возбуждает до совершенно нового уровня. Он даже умудряется ответить на любое остроумное замечание, которое я могла сделать.

Я киваю, и его удовлетворенный рокот вливается в мои вены с возбуждающим шипением. Беспокойный гул наполняет воздух, когда он усаживает меня на спинку дивана и опускает голову, чтобы поцеловать мою шею. Его эрекция упирается мне в живот, умоляя высвободиться из брюк и войти в меня. Из моего горла вырывается сдавленный звук.

— Я хочу тебя видеть, — прохрипел он, убирая мои волосы назад, другой рукой все еще сжимая подол моей футболки. — Можно я сниму ее?

— Да, — выдохнула я. Очевидно, мне нужно только одно это слово, когда Эйден находится рядом.

Все

мое тело в напряжении. Когда он одним движением срывает с меня футболку, воздух ничуть не охлаждает мою разгоряченную кожу. Последовавшее за этим проклятие вызывает вибрацию в моем сердце. Это так возбуждает, что я дрожу, несмотря на жар, обжигающий мое тело. Мои щеки, должно быть, пунцовые, поскольку я сижу совершенно голая, и видит меня только он.

Эйден не теряет ни секунды, накрывая своим горячим ртом мои соски. Я вскрикиваю, выгибаю спину, прижимаясь к нему. Он проводит большим пальцем по другому чувствительному бутону, и я задыхаюсь. Я уже слишком мокрая, а он едва прикоснулся ко мне. Не уверена, что смогу выдержать больше.

Грубые руки скользят к моей талии, крепко обнимая.

— Ты всегда так ходишь? Голая под этими тонкими футболками?

— Ночью становится жарко, — говорю я, мой голос едва превышает шепот, когда его горячие прикосновения распространяются, как лихорадка, бьющаяся и пульсирующая в моих венах.

Он хмыкает, и его руки жадно блуждают по всему моему телу, целуя ключицы, спускаясь к груди, а затем к животу. Когда он добирается до моего пупка, мое дыхание замирает. Он спускается ниже, и наконец снова падает на колени.

— Все нормально?

Нужно ли ему вообще спрашивать об этом? Я готова взорваться, как пожарный гидрант. Но он все еще смотрит на меня, ожидая ответа, и я киваю. Разве это не очевидно?

— Слова, Саммер. Мне нужны твои слова, — его мягкий голос задевает уголок той быстро бьющейся штуки в моей груди, но выражение его лица – едва сдерживаемая потребность. Я вздрагиваю, когда его пальцы сильнее сжимают мои бедра в ожидании ответа.

— Да, — вздыхаю я. — Все более чем нормально.

Он целует мои бедра и держит меня, как блюдо, которое собирается поглотить.

— Скажи мне остановиться, и я остановлюсь. Поняла?

Я киваю, но он продолжает смотреть на меня.

— Да, поняла.

Он дергает меня за бедра вперед и отрывает от края дивана, и я вытягиваю руки, чтобы удержать себя, когда он прижимается своим лицом к моим бедрам. Прежде чем я успеваю сделать следующий вдох, его рот накрывает меня, и я уверена, что выхожу из состояния покоя. Язык Эйдена скользит по моему клитору, и мои ноги дрожат. Его губы изгибаются в разъяренной ухмылке, и он вводит в меня свой язык.

Я откидываю голову назад, и мои пальцы впиваются в диван, почти протыкая ткань. Амара убьет меня, если я испорчу наш диван. Хотя, если бы она узнала причину, я уверена, что она бы поняла.

— Господи, — он издает веселый вздох. — Я знал, что ты будешь такой вкусной, — от его слов у меня подогнулись пальцы ног, а его стон пронесся по позвоночнику. Я ожидала от него пошлостей, но от этих слов у меня по коже побежали мурашки.

— Чертовски красивая, — шепчет он, оставляя маленькие поцелуи вдоль моих бедер. Эйден проводит языком внутри меня, словно это его последняя еда. Как будто доставить мне удовольствие – его единственная цель в жизни.