Столкновение

Хабра Бал

— Знаешь, я не хочу сидеть здесь и слушать, как ты ведешь себя как мудак, — мне не удается подавить свой гнев, который вырывается на поверхность.

В этот момент он поворачивается, его глубокие зеленые глаза сужаются, когда встречаются с моими, но тренер Килнер прерывает этот напряженный взгляд.

— Ладно, хватит. Эйден, ты не можешь спорить с этим.

— Я не буду этого делать, тренер. Я могу собирать деньги на благотворительность и учить детей, но не это.

Он ведет себя так, будто меня

здесь нет. Его маленькая истерика вызывает гнев, который ранее разожгла Лэнгстон. Возмущение пронзает мой позвоночник.

— Не думай, что я так уж хочу работать с хоккеистом, Клиффорд.

— Кроуфорд, — поправляет он.

Тренер вздыхает.

— Я здесь не для того, чтобы нянчиться с каждым из вас. Я дал вам задание. С остальным разбирайтесь сами, как взрослые люди.

— Но тренер…

— Ты знаешь о последствиях, Эйден, — он бросил на него строгий взгляд, и у Эйдена сжалась челюсть. — И мисс Престон, вы можете обсудить другого подопечного с вашим куратором. Но даже вы знаете, что лучшего кандидата, чем капитан, вам не найти.

Когда он уходит, Эйден ругается под нос. Он расстроенно проводит рукой по волосам, а затем поворачивается ко мне.

— Слушай, мне жаль, но я не могу помочь тебе с этим. Ты можешь найти кого-нибудь другого.

В его голосе нет ни капли извинения.

— Ясно. Ты не совсем королева бала³.

То, как он вскидывает голову, вызывает у меня искру удовлетворения.

— Я капитан команды. Я буквально королева бала.

— А еще ты мудак бала, а эти два понятия не очень хорошо сочетаются.

Он хмурится.

— Рад, что мы разобрались с этим, потому что я не буду работать с тобой. Я не какой-то исследовательский эксперимент.

— Отлично! Я и не хочу, чтобы ты им был, — говорю я, отодвигая свой стул. — Чертовы хоккеисты, — захлопываю за собой дверь. Вряд ли я выбралась бы оттуда быстрее, даже если там был пожар. Судя по тому, как пылали его глаза, этого стоило опасаться.

Холодный январский воздух не охлаждает мою кожу, пока я бегу к зданию факультета психологии. На полпути я оказываюсь в медвежьих объятиях.

— Сэмпсон, — прохрипела я.

Тайлер Сэмпсон ослабляет хватку.

— А, так ты меня помнишь?

— Заткнись, я видела тебя перед каникулами, — говорю я, отталкивая его.

Сэмпсон – единственный хоккеист, которого я могу воспринимать без крапивницы. Мы выросли вместе, потому что наши отцы – лучшие друзья, и мы были рядом друг с другом на всех изнурительных семейных мероприятиях.

Он наблюдает за мной.

— Почему ты так злишься на это здание?

— Я злюсь не на здание. Я злюсь на дьявола, который в нем сидит, — я делаю глубокий вдох и смотрю на него. — Ты будешь смеяться.

Он бросает на меня взгляд, призывающий продолжить.

— Ты

знаешь, что я должна представить исследовательскую работу вместе с заявлением для поступления на магистратуру, чтобы меня приняли в кооператив?

Он кивает.

— Лэнгстон назначила хоккей темой моей работы.

Тайлер знает о моих неспокойных отношениях с отцом, поэтому его удивленная реакция вполне ожидаема.

— И ты идешь туда, чтобы отчитать ее? Ты уверена?

Я гордо поднимаю подбородок.

— Я за себя постою.

— Саммер, просто подумай. Она дала тебе задание, а ты собираешься пойти туда и сказать ей «нет»? Женщина, которая отклонила дипломную работу студента, потому что он дважды вставил ссылку на источники? — он бросает на меня пристальный взгляд. — Ты думаешь, она не будет возражать, если ты откажешься от того, что она тебе поручила?

Я слышала про эту историю, но не знаю всей правды. Лэнгстон строга, но не беспричинна. Хотя она и угрожала отдать мое место.

Мой желудок подпрыгивает.

— Я чувствую себя не очень хорошо.

Я близка к слезам, когда Сэмпсон берет меня за руки.

— Все будет хорошо, это всего лишь несколько месяцев. Но если ты действительно не можешь это сделать, то хотя бы предоставь ей альтернативное предложение.

— Ты имеешь в виду, например, другой вид спорта? Она уже отказала мне.

— Попробуй еще раз.

Глава 4

Эйден

Сплетни доносятся до нашего дома быстрее, чем я успеваю сделать круг по катку.

Из-за лекции Килнера у меня вчера было поганое настроение, поэтому я провел весь день в своей комнате, подальше от любознательных соседей. Жизнь с тремя старшекурсниками и двумя младшекурсниками делает невозможным хранение секретов. Младшие, Себастьян Хейз и Коул Картер, – наши собственные обозреватели сплетен. Но сегодня, когда я возвращаюсь из спортзала, Киан стоит у двери, положив руки на бедра, как ворчливая мать.

Через двадцать минут у меня начинается урок английской литературы, и у меня нет времени на то, что Киан Ишида услышал через виноградную лозу.

Я игнорирую его и бегу наверх, чтобы собрать свои вещи. Когда я спускаюсь обратно и направляюсь к входной двери, он останавливает меня.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, Эйден?

— Зависит от того, что ты знаешь.

Его взгляд сужается.

— Вчера ты был в кабинете Килнера. Я видел, как Саммер Престон тоже заходила туда.