"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19

Денисова Ольга

– Что ему нужно от тебя? – С каждым вопросом сестра становилась все более встревоженной.

– Я не могу тебе сказать, да это и неважно.

– Милый мой братик… – Она положила руку ему на плечо. – Как зовут твою невесту?

– Бисерка.

– Я надеюсь, это увлечение пройдет так же, как все остальные. Я очень на это надеюсь…

– Это не увлечение! Это…

– Мне кажется, ты в большой беде.

– Да нет же!

Ну как она догадалась? Ведь он не хотел! Наоборот, со стороны все должно было казаться просто превосходным…

– Милый мой

братик, я бы не стала тебе этого говорить, но я чувствую, что мое молчание не пойдет тебе на пользу. Я хорошо знаю… знала семью из Березовой Гривы.

– Так в чем же дело? Это плохая семья?

– Нет. Это хорошая семья. Была. Все Березовогривские умерли три с небольшим года назад, во время мора. Поместье сожгли, чтобы зараза не расползалась.

– Ты, наверное, что-то путаешь… Я знаю, что умер отец Бисерки. Но ее мать жива, и дядя, и дед по материнской линии.

– Я много раз гостила там вместе с Иглушем, его родственники имели поместье по соседству. И я хорошо помню Бисерку: очень смуглая худенькая девочка, она любила вышивать и все время молчала, стеснялась. Ей было четырнадцать лет, когда она умерла. Вместе с матерью. Ее отец после их смерти не пожелал уйти из поместья и вскоре умер тоже. Я не видела ее деда по материнской линии, но вряд ли он был колдуном, потому что мать Бисерки вышла из рода Красного Оленя, чем ее отец очень гордился и надеялся укрепить этим браком род Синего Быка. Об этом было много разговоров когда-то…

Он побоялся оскорбить ее недоверием. И всю дорогу до «домика» Драго Достославлена старался ни о чем не думать. Карету швыряло из стороны в сторону на ухабах захудалого Восточного тракта, и рессоры не спасали от тряски. Определенно, сани были бы удобней.

День был хмурым – после вчерашней капели каким-то особенно зимним, тягостным. Кучер протопил печурку, пока Зимич был у Ивенки, дрова прогорели, но угли еще давали тепло: жалкое, скудное, которое чувствуется, только если поднести руки к дверце.

И вдруг подумалось, что Весна не придет никогда. Потому что ее никто не позовет. Никто не поприветствует ее крылатую колесницу, увитую цветами, никто не будет зачарованно смотреть на ее легкий полет над городом – потому что не догадается поднять голову. И она пройдет мимо, оставив Зиму хозяйничать в городе.

В «передней», едва распахнув дверь, Зимич столкнулся с Айдой Оченом.

– Здравствуй, Стойко-сын-Зимич… – Айда не то улыбнулся, не то усмехнулся в усы. – Я рад тебя видеть.

– И тебе не болеть.

– Я искал тебя.

– Я не прятался. Если бы чудотворы хотели, то нашли бы меня до ареста.

– До ареста ты бы сюда не пошел. – На этот раз Айда совершенно точно усмехнулся. – Ты даже не выслушал меня толком. Там, в избушке.

– Обидно, правда? Теперь говорить придется совсем иначе.

– Да нет. Проходи, у нас будет еще много времени. Встали на пороге… Драго тут неплохо устроился, ты не находишь?

– Более чем неплохо. Надеюсь тут долго не задержаться.

Зимич поднялся наверх не оглядываясь. И, поднимаясь,

знал: Айда смотрит на него снизу вверх и улыбается. Своей загадочной улыбкой хищника.

Бисерка стояла у окна спальни – слишком большой для доверительного разговора. Слишком гулким было эхо, слишком далеко можно было разойтись в стороны друг от друга.

– Я был у сестры, – начал Зимич без обиняков. – Я сказал ей, что хочу жениться на тебе.

– Твоя сестра замужем за гвардейцем?

– Да. Но дело не в этом.

– Я знала, что твои родственники не захотят, чтобы ты женился на внучке колдуна…

– Нет. Дело не в этом. Моя сестра часто бывала в Березовой Гриве. И если сейчас ты скажешь, что твое поместье называлось по-другому…

Ее лицо не изменилось. Она не испугалась, не растерялась, не покраснела.

– Погоди. Не заставляй меня оправдываться перед тобой. Я, так же как и ты, никогда не притворяюсь и ненавижу ложь.

Ему показалось, что она гораздо старше, чем он думал.

– Я не буду изворачиваться и выдумывать новую правдоподобную историю. Я не хочу тебе лгать, потому что я на самом деле люблю тебя. Да, мое имя не Бисерка, я никогда не была в Березовой Гриве, и мой отец не из рода Синего Быка. Но это ничего не меняет. Это ничего не меняет!

– Ты думаешь? – Он хотел быть беспристрастным. – И как тебя зовут на самом деле?

– Ты действительно хочешь это знать?

– Да. Мне это кажется важным.

– Меня зовут Дивна Оченка. Но больше ни в чем я тебя не обманула. Я была такой, какая я есть, и любила тебя искренне, и сейчас люблю, и восхищаюсь, и… теперь я не смогу без тебя.

Проклятый дом… В нем нет ни одного угла, где можно захлопнуть за собой дверь.

– Ты… родственница Айды Очена?

– Я его дочь.

– А дядя, колдун?

– Он чудотвор, а не колдун. Чудотворы обладают сходными с колдунами способностями. Все чудотворы, и женщины тоже. Но он действительно мой дядя, младший брат моей матери. Не подумай, что это заговор против тебя…

– А что же это? И против кого заговор?

– Мы почти боги. И будем жить, как боги.

Зимич еле сдержался, чтобы не закричать, и голос его прозвучал глухо, чуть ли не как шепот:

– Но с чего же вы взяли, что я буду на вашей стороне? Если вы хотите построить свое благополучие на костях моего мира?

– И ты будешь жить вместе с нами, ты будешь богом.

Он покачал головой. А потом вдруг спохватился:

– Так значит, я могу не опасаться за твою жизнь? – Улыбка сама собой исказила лицо.

Зимич не стал ждать ответа и вышел вон.

Он еще не чувствовал боли, но она уже подбиралась к нему, ждала удачной минуты, чтобы выскочить, навалиться всей тяжестью, скрутить в узел. И он бежал по ступенькам вниз, словно надеялся, что она его не догонит.

Проклятый дом! Где в нем искать Драго Достославлена? Спросить прислугу, где его видели в последний раз? Зимич распахивал дверь за дверью – пустые гулкие залы встречали его надменной тишиной. Ну не кричать же, в самом деле, как в лесу?