"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Я ребенку…
– Я так сразу и поняла. Смотри-ка, тут на ценнике написано: для мальчиков от четырех до десяти лет.
Они с Селивановым совершили еще три заезда, в одном из которых Ковалеву удалось довести машинку до финиша, не врезавшись в шлагбаум и не вылетев с трассы на вираже, когда Влада намекнула, что до дизеля осталось пятнадцать минут и пора бы уже идти на платформу.
Из универмага выходили вместе с Селивановым, который без зазрения совести попросил:
– А вы не можете мне на свой паспорт симку купить?
– Серый, даже не думай соглашаться! – отрезала Влада. – Он позвонит тысяч на несколько в секс по телефону, а ты потом будешь за это платить!
– Мне ваш секс по телефону на хрен не упал. – Селиванов смерил ее презрительным взглядом. – Мне любая сучка у нас в интернате даст.
– А что она тебе даст? – спросила Аня.
Селиванов заржал, не удостоив ее ответом.
– Ну ты, пацан… – глянул на него Ковалев. – Ты выражения-то выбирай…
– А чего? Ну, любая девушка будет рада заняться со мной сексом в реале. – Он заржал снова. – Про секс – это не я первый начал! Придумают тоже – чтобы я дрочил на телефон?!
– Если ты не заткнешься, я подобью тебе второй глаз, – сказал Ковалев.
– Это непедагогично.
– А я не педагог. Расскажешь воспитателям, что опять подрался с Ивлевым, потому что в райцентре ты, я думаю, не был.
– Серый, ты не педагог. – Влада взяла его за руку. – Сначала нужно объяснить мальчику, какие выражения неуместны в разговорах с дамами.
– А то он не знает…
– Он не знает, кого следует считать дамами. – Влада повернулась к Селиванову. – Мальчик, дамами следует считать всех девочек и женщин. Тогда тебе будут давать не только сучки, но и леди.
– Мам, а что давать? – Аня дернула ее за рукав.
– Это так принято называть интимную близость, – не смутившись, ответила Влада.
– А почему «давать»?
– Считается, что женщина отдается мужчине, дарит ему свою любовь, а не наоборот.
– А почему?
– Потому что женщина может обойтись без этого, а мужчина не может.
– Да хрен свекольный! Девки тоже без этого не могут! – вставил веское слово опытный Селиванов.
– Они только делают вид, чтобы тебя порадовать. И не девки, а девушки. Попробуй про себя называть их девушками – это усиливает сексуальные ощущения.
Селиванов долго переваривал сказанное, а потом со смехом выдал:
– Так они же уже не девушки!
– Ну и что?
– Мам, а как это: уже не девушки?
– Считается, что девушка, испытавшая близость с мужчиной, становится женщиной.
Ковалев только хватал ртом воздух, слушая непринужденные ответы жены, – любой из Аниных вопросов поставил бы его в тупик.
– Так купите симку? – спросил Селиванов, поджидавший у выхода из вокзала, когда Ковалев с Аней проводят Владу.
– Пап! Мама сказала: «Даже не думай»! – напомнила Аня.
– Мало ли что мама сказала… – вздохнул Ковалев.
–
– Моя мама не телка! – возмутилась Аня.
– В самом деле, – кивнул Ковалев, – выбирай выражения.
Селиванов проигнорировал замечание.
– Так купите симку? Мне для Пашки надо. Мобилу я ему достал, а симки нету.
– И откуда же ты достал ему мобилу? Из чужого кармана?
– Да не, нашел. Вот честно – нашел!
Он врал искренне и непринужденно.
– Знаешь, как возвращают найденные телефоны? Звонят последнему абоненту в списке вызовов…
– А там симки уже не было! И вызовов не было!
– Ну ты не завирайся, ладно?
– Пашке никто мобилу не купит, – угрюмо сказал Селиванов. – И трека такого у него никогда не будет.
– Ты слезу-то из меня не дави… У меня тоже такого трека не было и не будет.
– Но мобильник у вас есть.
– У меня и мобильника не было в семь лет. И даже в пятнадцать не было. И у Ани мобильника пока нет.
– А если Пашке позвонить упрется?
– Кому?
– Мне! Вот если бы вы не нашли его тогда на остановке, а там – волк! И телефона у Пашки нету, как у всех людей!
– Это не волк, это собака.
– Это волк! Я знаю! Я его видел еще десять лет назад!
– В таком случае, это очень старый волк… – хмыкнул Ковалев и переспросил с издевкой: – Или это волшебный волк?
– Может, и волшебный… – проворчал Селиванов. – Он сквозь стены проходить может. Корпус на ночь запирают, а он все равно к Пашке приходит. Каждую ночь. Я потому у ссыкунов в спальне ночую – только Зое не говорите… Пашка спит, а я слышу, как он по лестнице идет и как под дверью дышит. Постоит – и уходит, потому что чует меня. А если б меня не было, он бы зашел точно.
– А ты дверь не пробовал открыть?
– За каким это фэншуем?
– Чтобы посмотреть, стоит волк за дверью или не стоит.
– Я совсем езданутый, что ли? Чтобы он мне глотку порвал? – неуверенно поморщился Селиванов.
– Тебе же не семь лет. Здоровый парень. Руку тряпкой обмотай и прикрывайся. Пока он до шеи твоей доберется, весь санаторий на уши встанет. И дверь, небось, наружу открывается. По правилам пожарной безопасности. Если неслышно подкрадешься, можешь ему дверью в нос как следует вдарить.
Селиванов обдумал совет и спросил:
– А вы чего, верите, что он там… стоит?
– Нет, конечно.
Ковалев свернул к универмагу – Влада была в корне не права, никто не взыскивает долги с владельцев симкарт, просто блокируют последующие звонки. И мучил Ковалева только один этический вопрос: стоит ли поощрять воровство мобильных телефонов?
– Ну и напрасно не верите. Даже Зоя верит… – буркнул Селиванов.
– Зоя еще в Бога верит. И в то, что если твоего брата окрестить, у него пропадет аллергия.